Исторические границы украины. заявление пан ги муна в оон: “украина это не государство – это административный округ ссср”. Малороссия Что входило в малороссию до 1917 года

Граница Украины до 1917 года не раз становилась камнем преткновения между маститыми профессорами истории, известными политиками и деятелями культуры. Образование современного государства растянулось на столетия, за которые древние города и народы сменялись не раз и не два.

Приход киммерийцев

Первым народом на украинской территории стали киммерийцы, которые были упомянуты в отражении эпохи - «Одисее».

Древние кочевники, говорившие на одном из диалектов иранской языковой группы, наведались в Причерноморский регион приблизительно в 9 веке до Р. Х. Предполагается, что кочевали племена киммерийцев-киммерцев из Нижнего Поволжья, а благоприятный климат заставил их задержаться в диких степях на две сотни лет. Исторические границы Украины до 1917 года постоянно менялись, а началось это еще почти 3000 лет назад, и с того времени территория неоднократно расширялась, уменьшалась и принимала невообразимые очертания.

Поскольку письма кочевники не знали, сведений о себе они не оставили, за исключением археологических площадок да редких упоминаний в летописных хрониках того времени. Современникам было что сказать про ужасных дикарей - большинство историков описывало киммеров как безжалостных и умелых воинов, а обычаи племен приводили просвещенные народы в трепет.

Дикие скифы

Геродот в своих трудах безжалостно прошелся по обычаям и общественному строю кочевников и в красках описал безжалостное истребление киммерийцами аборигенов-чернолесцев. Какая была граница Украины до 1917 года, нам известно, но она могла бы пролегать где угодно, если бы степные всадники не вытеснили менее развитых жителей лесов.

Впрочем, судьба чернолесцев очень быстро постигла и киммерийцев. Они, в свою очередь, не смогли дать отпор скифам, которые налетали на стоянки, грабили жилища и уводили коней табунами.

Наибольшего расцвета следующая волна кочевников (скифы) достигла в V-IV веках до нашей эры.

Первый централизованный оплот культуры на территории Украины - Великую Скифию - описал Геродот. Границы Украины до 1917 года со времен скифов приобрели форму расширенного прямоугольника вокруг Северного Причерноморья от Дуная на западе до восточной части Азовского моря.

С севера пространство ограничивается Припятью и линией, которая проходит по современному Чернигову, цепляет Курск и Воронеж. В III веке до нашей эры скифы в причерноморских степях окончательно заменили сарматов. На причерноморских равнинах племена не продержались около шести столетий (до первого тысячелетия до н. э.), пока не были изгнаны прочь готами и гуннами. После их вторжения на территории Украины преобладают славянские племена антов и родственных им склавинов.

Граница Украины до 1917 года менялась огромное количество раз: более медленными темпами во времена кочевников, а потом изменения формы территории стали происходить с космическими скоростями.

Склавины, анты, венеды

О склавинах пишет и часто упоминает готский историк Иордан. По его словам, славяне-склавины имели общего предка, и они живут тремя вендскими племенами - храбрые венеды, сильные анты, их меньшие братья - склавины. Но в VII веке французский летописец и историк Фредегар говорил, что «склавины суть венеды».

Археологи частенько находят антские сокровища, состоящие из золота и серебра, добытых во время походов и набегов на близлежащие территории. Воины антов были вооружены луками и стрелами, щитами, длинные мечи также входили в стандартную экипировку. Анты считались самым сильным славянским племенем: они были солдатами-наемниками в византийской армии.

Заключенные были нередко использованы в качестве рабов, продавать их или брать выкуп от ближайших соседей было своеобразным этикетом того времени. Тем не менее через некоторое время захваченный раб мог стать свободным и полноправным членом сообщества. Главное божество антов - Перун - считалось относительно покладистым. Бескровная жертва - основополагающий принцип верований; в числе подношений на алтарях идолов археологи находили только готовую пищу, травы и драгоценности. Во времена антов начался процесс зарождения Киева и Волыни, что в очередной раз изменило границы Украины. До 1917 года тем не менее было еще далеко.

Зарождение Киевской Руси

Следующей вехой в истории развития современного государства стала Киевская Русь. Город, ставший культурным и общественным центром огромной территории, многократно перестраивался, горел и разрушался. Граница Украины до 1917 года изменялась вместе с ним - то охватывала близлежащие земли, то сужалась до пригородов Киева.

Государство вокруг киевского городища возникло в 9 веке, когда далекие восточные славяне и племена финно-угорской группы объединились под властью князя династии Рюриковичей. История Киева как самостоятельного города-государства начинается с захвата столицы Олегом, который привел за собой восточные славянские племена.

Расцвет государства

Граница Украины до революции 1917 года (где-то в конце 10 века, во времена была за Днестром и в верхнем течении на западе, охватывала Таманский полуостров на юго-востоке и терялась в верховьях Северной Двины. География также помогает представить города Киевской Руси и понять ее территориальное устройство. Самый старый из городищ - Киев, а за ним нога в ногу шли Чернигов, древний Переяславль, прославленный Смоленск, многообещающий Ростов, новая Ладога, сказочный Псков и новый Полоцк.

Правление князей Владимира (960-1015 гг.) и Ярослава (1019-1054 гг.) было временем наибольшего процветания государства. Удивительно, какая была граница Украины до революции 1917 года! Расширились территории необычайно: от Карпат до Балтийских степей и Причерноморского региона.

К середине 12 века в могущественной Киевской Руси началась темная эпоха феодальной раздробленности, смута ворвалась в десяток отдельных княжеств, управляемых различными ветвями Рюриковичей. Начало 1132-го считается официальным началом внутрисемейных дрязг, когда после смерти Мстислава Великого, сына Владимира Мономаха, власть князя Киевского перестали признавать Полоцк и Новгород одновременно. Киев официально не считался столицей аж до самого татаро-монгольского нашествия (1237-1240 гг.). Какая бы была граница Украины до революции 1917 года, если бы не было Смуты? Возможно, Киевская Русь разрослась бы до размеров Рима и Карфагена, чтобы бесславно пасть под бременем непосильных для огромных империй проблем.

Крах и Смута

В битве с монголами на реке Калке (на территории современной Донецкой области) в конце мая 1223-го приняли участие почти все южнорусские князья, многие из них, а также много родовитых бояр пали в битве. С князьями полегли ближайшие родственники, челядь и старшие потомки, что привело к обескровливанию лучших родов страны. Победа досталась монголам, а оставшихся в живых ожидали плен и позор. С ослаблением южных русских княжеств активизировали наступление венгерские и литовские феодалы, но и возросло влияние князей Черниговской, Новгородской и Киевской областей. Какая бы была граница Украины до 1917 года, сложись все в пользу русичей? Историки предполагают, что мелкие князьки перегрызлись бы друг с другом с тем же результатом - в битвах за власть и землю полегли бы самые знатные и родовитые люди Киевской Руси.

Падение Киева

В 1240 году монголы (во главе с Бату-ханом, внуком грозного Чингисхана,) обратили Киев в пепел. Остатки города получил князь Ярослав Всеволодович, которого монголы признали главным, как и его сына Александра Невского. Но они не перевезли стольный град в Киев и остались во Владимире - подальше от диких кочевников с их стрелами, табунами и непонятными обычаями.

До революции в 1917 года где проходила граница? Там, где во времена Киевской Руси кипели сражения. Тогда прочно и окончательно установилась тенденция, что каждую пядь надо брать силой.

Галицкое княжество

В 1245-м в Ярославе во время битвы (в современной Польше город Ярослав на реке Сан) Данила Галицкий и его войско разбили полки венгерских и польских феодалов. Данила Галицкий на основе западного альянса против Золотой Орды в 1253 году получил от папы титул короля. Царствование Данила Романовича было периодом наибольшего подъема Галицко-Волынского княжества. Сила государства вызвала озабоченность в Золотой Орде. Княжество было вынуждено платить дань в Орду постоянно, и правители обязались послать войска для совместных походов с монголами. Тем не менее Галицко-Волынскому княжеству удавалось успешно решать в свою пользу многие вопросы внешней политики.

Граница Украины до революции в 1917 году менялась стремительно. Это происходило и во времена Данилы Галицкого. Во второй половине XIII века Галицко-Волынское княжество не контролировало юг территории, но потом восстановило контроль над этими землями и получило доступ к Черному морю. После 1323-го все новообретенные территории снова были утеряны на долгие столетия. Полесье было присоединено Литвой в начале XIV века в череде войн между Королевством Польским и Территории, отошедшие Польше в 1349 году, стали своеобразным символом окончания эпохи расцвета. С этого года Галицко-Волынское княжество находилось в официальном упадке.

Новые территории

Граница Украины до революции 1917 года, как уже отмечалось, несметное число раз менялась, вот и в то время, когда Литва смогла противостоять монголам на территории современного Кировограда, очертания опять изменились до неузнаваемости.

Многие православные князья были не против сближения с Польшей, хотя в 1381-1384, 1389-1392 и в 1432-1439 гг. было целых три гражданских войны. Многие города, в том числе, например, Львов, Киев, Владимир-Волынский, получили свое собственное правительство согласно

В 90-е годы XIV в. двоюродному брату Ягайло Витовту благодаря альянсу с монголами удалось мирно присоединить всю огромную территорию к югу от обширного Дикого Поля. Так сложились исторические границы Украины, до революции 1917 года они впоследствии мало менялись. Новые области позволили хозяйству и обществу того времени постепенно обрести узнаваемые черты.

Гетманы и Руины

Следующим реформатором и знаковым правителем стал Богдан Хмельницкий. Восстание 1648-1654 гг. под его предводительством привело к появлению автономного гетмана. Доподлинно неизвестно, до вмешательства казацкого атамана где проходила граница Украины. До 1917 года государство пережило еще много знаменательных событий. Расплывчатые и фрагментарные сведения часто основывались лишь на древних, давно утерявших актуальность статутах и документах. В Хмельницком Рада приняла ряд решений, следствием которых стала Российско-польской война 1654-1667 гг. Ее течение способствовало развертыванию гражданских войн между различными гетманами. Левобережная Украина хотела быть частью России, а Правобережная стремилась создать крепкий союз с Польшей.

Начало Новороссии

Теперь вы знаете, где была граница Украины до 1917 года в разные исторические этапы. Во время Северной войны гетман Мазепа неожиданно стал на сторону который потерпел поражение в битве под Полтавой. В результате автономия и права Гетманщины были ограничены, а управление огромной территорией находилось в ведении Малороссийской коллегии. Период после распада Российской империи никаких особенных территориальных приобретений не дал.

То, как формировалась граница Украины до революции 1917 года, зависело от внешней и внутренней политики государства. Название «Новороссия» и соответствующие очертания территория страны приобрела в конце 18 века.

4 442

Ма́лая Русь (калька со ср.-греч.Μικρὰ Ῥωσσία), Ма́лая Росси́я, позднее Малоро́ссия, реже Малору́ссия - название, которое появилось в Византии в начале XIV века для определения Галицко-Волынской земли в церковно-административном плане. Также название территории Поднепровья в XV-XVI веках и Левобережной Украины после вхождения её на правах автономии в состав Русского царства, после присяги украинских казаков на Переяславской раде в XVII веке. В Российской империи с XVIII до начала XX века применялось как название исторического региона и Малороссийской губернии.

В течение XIV-XVI веков наряду с прежним названием Русь (греч. Ρωσία - Росия) в источниках появляются новые - для обозначения двух её частей: подчиненной Золотой ОрдеВеликой Руси и входившей в состав Великого княжества Литовского — Малой Руси. Малая Русь и Великая Русь, произошли от греческих названий Μικρά Ρωσία - Микра Росиа и Μακρά Ρωσία - Макра Росиа, которые использовались в церковно-административной практике Византии с начала XIV века. Греки, по аналогии с терминами «Малая Греция» и «Великая Греция» (область с древнегреческими колониями), под «Малой Россией» понимали территорию Поднепровья - то есть сердцевину, то место, «отъкуду есть пошло» государство. А под «Великой Россией» - все остальные земли, которые были когда-то завоеваны или подчинены и входили в состав Киевской Руси. Эту эллинизированную версию названия восприняли и популяризировали официальные круги Русского царства. По версии Олега Трубачёва, название «малая» возникло как противопоставление уже устоявшемуся названию «Великая Русь», которое относилось к более северным землям и означало «внешняя», «новая» Русь. Показательны также названия городов в «Великой Руси» - Великий Новгород, Великий Ростов, в отличие от южных Новгородов и Ростовов. «Малая» в данном случае означает «оригинальная», первоначальная Русь, а «Великая» - внешняя, колонизированная Русь. Кроме Великой и Малой Греции в древности существовали Малая и Великая Македония, где Малой Македонией называли столицу Александра Македонского, город Пелла (на территории современной Греции), а «Великой» все завоеванные им земли. Так-же в Польше с древних времен применяются аналогичные термины по отношению к первой столице поляков Кракову — Малая Польша, Малопольское воеводство (польск.Województwo małopolskie) и Великая Польша (польск.Wielkopolska), все земли входившие в состав Польши.
Впервые термин «Малая Россия» встречается в начале XIV века в Византии для определения современных западноукраинских земель в церковно-административной практике. Галицкая митрополия, созданная в 1303 году, охватывала шесть епархий: галицкую, перемышльскую, владимирскую, холмскую, луцкую и туровскую (то есть, также часть территории современной Белоруссии), которые в византийских источниках получили название Малая Русь (греч.Μικρά Ρωσία - Микра Росиа) в противоположность Великой Руси (Μακρά Ρωσία - Макра Росиа), под которой с 1354 понималась территория 19 епархий под властью киевского митрополита, резиденция (седалище) которого находилась с 1299-1300 во Владимире, а с 1325-1461 в Москве.
Князь Галицкий и Волынский, король Руси Юрий II Болеслав в грамоте к великому магистру Немецкого ордена Дитриху, от 20 октября 1335 года называл себя «dux totius Rusiæ Minoris» («князь всея Малыя Руси»), хотя и он, и его предшественники именовали себя «Rex Russiæ» («Король Руссии»), «Dux totius terræ Russiæ» («Князь всея земли Русской»), «Dux et Dominus Russiæ» («Князь и Господарь Руси»). В конечном итоге названия «Великая Русь» и «Малая Русь» вышли на официальный уровень - константинопольский патриарх учредил (1361) две митрополии, одну - в «Малой Руси» («Микра Росиа»), с центром в Новгородке и Галиче, другую в «Великой Руси», с центром в Киеве.
Польского короля Казимира Великого называли «королём Ляхии и Малой Руси», так как он распространил свою власть на значительную часть владений Юрия-Болеслава . Согласно схеме Михаила Грушевского «Малая Русь» - это Галицко-Волынская держава, а с её гибелью, вхождением её земель в состав Польши и Великое княжество Литовское, данное название «выходит из употребления».
Гетманщина
Начиная с середины XVII века название Малая Русь употреблялось в церковной переписке Киева с Москвой. В хрониках и на географических картах почти до конца XVII века западноукраинские земли именуются Русь (Russia), Русская земля (Ziemia Ruska) или Красная Русь (Russia Rubra). Контарини называет Нижней Россией земли, где находятся города Луцк, Житомир, Белгород (ныне с. Белогородка в 10 км от Киева) и Киев.
После Переяславского договора 1654 года русский царь изменил свой титул на «Всея Великія и Малыя Россіи», куда со временем прибавили добавку «Белыя». С того времени название Малая Россия (Малая Русь) также начала распространяться в правительственной переписке, хрониках и литературе, в частности, употребляется Богданом Хмельницким: «…Самой столицы Киева, також части сие Малые Руси нашия», Иваном Сирко. Настоятель Киево-Печерского монастыря Иннокентий Гизель в «Киевском синопсисе» (1674) сформулировал понимание русского народа как триединого народа в составе великорусов, малорусов и белорусов, а государственной власти Московского государства во всех трёх частях - Великой, Малой и Белой Руси - единственно законная, так как московские князья, а потом цари, ведут свой род от Александра Невского, который «бысть князь Киевский из земли Российския, Александр Ярославич Невский». Термин «Малороссийскія украйна» появился в 1677[источник не указан 845 дней] г. и затем укоренилось в гетманской канцелярии и летописании. Термины «Малороссия» и «Малая Россия» употребляется в летописи Самуила Величко, хронографе по списку Л.Боболинского, «Скарбнице» Ивана Галятовского (1676).
Однако, на географических картах XVIII в., изданных Российской Академией наук в 1736-1738 гг., и в Атласе Российском1745 г. название Малая Россия не встречается.
После ликвидации гетманщины в 1764 году из части Левобережной Украины была создана Малороссийская губерния с административным центром в городе Глухове. В 1775 году Малороссийская и Киевская губернии были объединены, губернский центр перенесён в Киев. В 1781 году Малороссийская губерния была разделена на три наместничества (губернии) - Черниговское, Новгород-Северское и Киевское. В 1796 году Малороссийская губерния была воссоздана, губернским центром был назначен Чернигов, после чего её в 1802 году разделили снова на две губернии: Полтавскую и Черниговскую. Названия Малороссия, малороссийский, малороссияне употреблялись относительно всего юго-западного края на протяжении XIX и начала XX века.
Название Малороссия до 1917 года полуофициально использовалось для собирательного обозначения Волынской, Киевской, Подольской, Полтавской, Харьковской и Черниговской губерний. Именно так Левобережную Украину, матерью и «Малороссией» назвал Григорий Сковорода, а Слободскую Украину - своей родною тёткой, что указывало на отсутствие в термине «Малороссия» уничижительного оттенка.
Тарас Шевченко в своём личном дневнике (за 1857-1858 гг.) использует 17 раз слова «Малороссия/малороссийский» и только 4 раза «Украина» (при этом он не использует прилагательное «украинский» вообще); одновременно, в письмах единомышленникам-украинофилам 17 раз «Украина» и 5 раз «Малороссия/малороссийский», а в своей поэзии употребляет только термин «Украина».
Культурная и историческая специфика Малороссии, равно как региональный патриотизм малороссов, были вполне приемлемы в глазах сторонников концепции большой русской нации до тех пор, пока не входили с этой концепцией в противоречие. Более того, в первой половине XIX века малорусская специфика вызывала живой интерес в Петербурге и Москве как более красочный, романтичный вариант русскости.
Украинский историк Михаил Максимович в своей работе 1868 года опровергал миф, сформировавшийся в польской историографии: приписывание Московскому государству внедрения названия «Малороссия» после 1654 г., деления русского народа на «Русь, рутенов и московитов». Украинские историки Николай Костомаров, Дмитрий Багалей, Владимир Антонович признавали, что «Малороссия» или «Южная Русь» во времена борьбы Московского государства и Речи Посполитой являлось этнонимом для «малороссийской/южнорусской» народности, а «Украина» использовалась как топоним, обозначавший окраинные земли обоих государств.

История о том, как два промаха имперской картографии помогли определить новую Украину. Ее появление на политической карте в ХХ в.стала результатом действий украинского национального движения, пытался «зарядить» этнографическую массу малороссов модернистской идеологией. Это движение не был мощным или популярным … до времени.

Историческая география — интересная вещь, и содержит ли она в себе немало интригующих тем . Некоторые из них откровенно разрушают наши современные стереотипы.

Старые карты могут нам открыть цели потеряны миры. Например, случается такая штука как «создание стран». Даже государств, отмечу, — стран.

Некоторые вещи для нас данностью: например образ нынешней Украины на карте со времен казенной советской «Украинская ССР и Молдавская ССР».

Сто лет назад представления о пространстве и границы России, Польши или Украины были другими и при своей инаковости еще и очень разными. То, что мы на карте видим «Украина», сто лет назад было «Южной Россией», при том, что «Украина» также встречалась на этой карте — но гораздо меньшая, чем сейчас.

«Молдавия» тогда находилась совсем не там, где сегодня, а по поводу существования тогда отсутствующих на карте «Эстонии» или «Латвии» с вами могли бы поспорить.

Относительно существования в воображении человеческой образов стран, государств, цивилизаций идут обычно среди исследователей «ментальной картографии». Меня больше интересует картография «реальная», о которой здесь и пойдет речь.

Сегодня различные авторы посвящают свои исследования тому, кто когда и как в мире и Европе видел или воспринимал Украину и украинское. Это, конечно, интересно, но меня иногда пробирают сомнения: вот какого черта какой-то мистер Смит, который живет в Девоншире, должен что-то знать и вообще думать о той Украине? Для него и графство Инвернесс — «темный лес». Но он по крайней мере проходил графства y британской школе.

А герр Бауэр где-то в Вюртемберге должен о ней знать? В его «ментальной картографии» даже жители Мекленбурга обычно болваны. Если его заинтересует, что это такое (Украина и украинцы), то он возьмет карту и посмотрит.

Если он знает, чего хочет, то государство или страну он будет искать на политической карте, часть государства — на административной, территорию — на физической, а народ — в этнографической. Что-то из вышеизложенного, смешанное вместе, — на общей географической.

Этим, собственно, и до сих пор ограничиваются способы обычной визуализации отдаленных пространств. Разве что теперь можно еще и космический снимок посмотреть. Такой ситуация была с «обычной (не «ментальной») картографией» и сто, и сто пятьдесят лет назад.

Мог герр Бауэр увидеть на карте Украину в каком-то там 1850 году? Конечно, мог, поскольку популярные учебные немецкие атласы, которые копировались в половине Европы, издательства Юстаса Пертеса ее показывали на карте как часть «Европейской России».

А мог увидеть украинцев (правда под тогдашним названием «малороссы»)? Мог: в том же атласе на этнографической карте. Причем последняя содержала самую свежую информацию, так как едва восемь лет прошло с того момента, как Павел Шафарик впервые показал расселение малороссов на своей этноязычной карте «Славянские земли».

Правда, тогда пространства «Украина» и «Украинцев-малороссов» в воображении европейских картографов не совпадали: второе было существенно большим, чем первое.

Причина заключалась не в том, что «Украину» пытались как-то «унизить». Просто картографы — публика обычно щепетильная, и для того, чтобы какое-то пространство как-то назвать, необходимы основания. А название «Украина», как мы знаем, в ХХ в. не имела четкого пространственного определения, поскольку по локальному исключению Слободско-Украинской губернии в 1765-1780 и 1797-1835 гг. никогда не существовало административной единицы под названием «Украина» или населяющих ее «Украинцев».

Теоретически, если бы этноним «Украинцы» был тогда устоявшимся, то были бы основания считать «Украину» ареалом обитания украинцев, но акт перехода из «русинства» и «малороссийства» в «украинство» у нас состоялся лишь на рубеже XIX-XX веков как следствие современного национального проекта.

А вот если бы мы попросили какого-то господина Иванова из Рязани найти на русской карте «Украину», то он бы, в отличие от немца или англичанина, ее не нашел — потому что не писали это слово на российских картах. Или ему пришлось бы ее искать на исторических картах, показывающих расширение русского государства в XVI-XVII вв. Там действительно была «Украйна», но до XIX в. она «не доживает», растворяясь в Российской империи.

Вероятно, единственный прецедент наличия топонима «Украина» на русской карте актуальных реалий — это карта Европы ок. 1700 г., которая хранится в московской Оружейной палате. Но объясняется это тем, что она была просто скопированной французской картой Гийома Сансона. На оригинальной карте была надпись «Украина — страна казаков». Здесь — «Украина страна Казацкая».

После этой «неприятности» на собственно русских картах название «Украина» не употребляется никогда. Этническая пестрота населения империи противоречила сквозной задаче ее унификации, и здесь графическая иллюзия также играла свою роль. Поэтому первый официальный «Атлас Российский» 1745 года, распространенный и в Европе, показывает только губернии (а, например, территория Гетманщины была формализована в 1775 году).

В западной же картографии название «Украина» традиционно еще с середины XVII в. касалось среднего Приднепровья по обе стороны Днепра. Столетнее разделение этой территории между Россией и Польшей на ее «целостность» почти не повлияло.

Петр, проводивший в Европе продвижение переименования Московии на Россию (в западных языках идентичное «Руси»), был полностью доволен термином «Малороссия». У наших предков, как мы знаем, это слово тогда также не вызывало негативных ассоциаций.

На карте основателя Навигационной школы Якова Брюса (первой русской карте, распространенной в Европе) этот новый топоним указывается впервые. Охватывает он и Правобережное Приднепровье, и юго-восточную Беларусь, но в дальнейшем он распространяется в российской практике на Левобережье, покрывая только Гетманщину.

В Европе к Малороссии привыкают долго и закрепится она на местных картах только лет через сто — возможно, с внедрением малороссийского генерал-губернаторства (1802-1835, Черниговской и Полтавской губерний). Затем оно будет переименовано, но к нему добавится Харьковщина, и пространство Малороссии в районировании Российской империи окончательно закрепится в этих трех губерниях.

Образованные слобожанцы тогда называли себя «украинцами», а жителей бывшей Гетманщины несколько пренебрежительно — «малороссами».

Зато на картах Польского королевства в его разделе «Украина» писалась как Правобережье, в пределах польских владений. Левый российский берег оставался за Малороссией. Польская картография тогда существенно повлияла на западноевропейскую, прежде всего, французскую.

Эти «блуждания» Украины и Малороссии в конце концов привели к тому, что в середине XIX в. на западноевропейских картах образовался своеобразный «гибрид». В одном контуре писали два названия — и «Украина», и «Малороссия», но он был больше, чем российское представление о Малороссии, включая еще и правобережную Киевскую губернию.

В российскую «ментальную» — то есть административную — картографию это никак не вписывалось, поскольку все, что к западу от Днепра, воспринималось лишь как «бывшая Польша». Поэтому Киев был частью Западного края, поляки считали «всходний кресами».

«Польская проблема» очевидно заслоняла для имперской администрации «украинцев». Собственно, так можно считать итоги «миграций» Украина и Малороссии на картах до бурных пертурбаций ХХ века.

Но что же вызвало в конце мгновенную гибель 200-летнего топонима Малороссии в 1917 году, после чего он уже (возможно, навсегда) исчезает с карт?

Первым бессознательным промахом имперской администрации стала недооценка перспектив «произрастания» Малороссии на весь этнический ареал малороссов. Прежде, что Малороссия застряла в узком региональном смысле, так и не превратившись в название страны.

Впрочем, уместно спросить: страны кого? Какого народа? Поскольку имперская администрация никогда не думала, что политические претензии малороссов когда-то трансформируются в настоящий сепаратизм, это не предлагалось никакой локальной альтернативы для «страны малороссов» или какого-либо политически географического проекта, альтернативного украинскому.

Вот например, назвать все пространство проживания малороссов от Карпат до Кавказа «Малороссией». С моей стороны это, конечно, лишь фантастическое предположение, несовместимо с тогдашними реалиями империи.

Единственной возможной «страной» малороссов была матушка-Россия, поэтому никто не способствовал тому (и, подозреваю, даже не задумывался по поводу), чтобы малороссы воспринимали своей эмоциональной отечеством на всех своих землях не «Украина» (четко ассоциированную с «юго-русским сепаратизмом «и» мазепинством «), а например -» Большую Малороссию от Сяна до Дона «.

И оставались бы они, возможно, лояльными малороссами без переименования с отчетливо оппозиционной политической коннотацией — на «украинском». Поэтому Малороссия так и не стала страной, оставшись регионом

Ведь отвечая на вопрос «где живут малороссы?» надо было начинать длинный перечень: в Малороссии, Юго-Западном крае, Новороссии, Южной России, в австрийских Галиции, Буковине и Подкарпатской Руси, на Кубани, в Урянхайского края, Канаде и т.д..

«Недоконанисть» Малороссии отчетливо просматривается в простенькой констатации в соответствующем томе «Полного географического описания нашего Отечества» (1903): «Малороссия — это левобережная Украйна». Вот тебе гвоздь …

А «сознательный украинского» уже имел свою страну, потому что считал, что все земли, на которых живут украинском, — это «украинские земли», а «украинские земли» — это «страна Украина». А в состав каких государств она входит, это конечно важно, но уже второй вопрос.Вот Польша входила в состав трех империй, но «страной Польшей» оставалась, несмотря на все ретуширования карты ее обладателями.

Стремление немного «проучить» мятежных поляков на якобы неполитической ниве этнографии привели к другому, он бессознательного «промаха» имперской картографии.

По мнению российских властей, «историческая Польша», к которой стремились вернуться польские сепаратисты, очевидно содержала «исконно русские земли», потому жили там представители двух племен русского народа — малороссы и белорусы. Это только шляхта в Западном крае была польской.

Если четко провести этническую границу, то будет видно, что «этническая Польша» выглядит существенно меньше «историческую», а претензии последней выглядеть безосновательными с точки зрения современной науки. И будет понятно, что большая часть «исторической Польши» — это очевидная и неоспоримая Россия.

Это для нас также показательно в русле констатации, что процесс «рисования стран» — вещь интересная и непредсказуемая. О размерах Польши и России в XIX в. можно было делать достаточно разные предположения …

Кто бы мог выполнить такое задание, которое, конечно, не формулировалось как пункт «пятилетнего плана», но было необходимо в долгосрочной перспективе? Объективно для этой миссии существовали два исполнителя, больше заинтересованы в изучении России и ее границ — императорское Русское географическое общество и Генеральный Штаб.

В 1851 г. академик Петр Кеппен публикует первую в России карту этнического состава империи («по племенной принадлежностью»), на которой восточные славяне просто белым цветом, фоном, а обозначены лишь иноплеменники.

Но для разграничения в Западном крае было необходимо больше нюансов. Как различать народы? По конфессией? Попытки не увенчались успехом, поскольку оказалось, что не только поляки бывают католиками. Самоидентификация? Состояние образованности и этнической идентичности в тех краях был откровенно запущенным и запутанным. Даже священники могли идентифицировать себя как «чорнорусы» или «бужане».

Остановились на языковом критерии, как наиболее надежному. Кто говорит на белорусском или малороссийском наречии — русский, кто польском языке — поляк. Для этого надо было при статистических исследованиях внимательнее обращать внимание на язык. Этим годами занимаются и академические ученые, и военные статистики.

И постепенное прорисовке этноязыковом границы с запада на восток обозначило не только поляков, как мы можем догадываться, но и белорусов и малороссов.

Сбор информации о языке (содержащей и «племенные наречия») в ходе всероссийских статистических «ревизий» (предшественников переписи) позволила в 1860-1870-е гг уже иметь четкое представление об этническом ареал малороссов в пределах Российской империи, — то есть большую часть того, что станет «страной Украина».

Итоги этого (этнографические карты России военного и этнографа Александра Риттиха) с 1877 г. попадают в самый распространенный русский учебный атлас — близкого к Генеральному Штабу издателя А.Ильина. И в течение следующих сорока лет каждый российский школьник мог элементарно узнать о пространстве проживания малороссов, — потому территориальные претензии Центральной Рады в 1917 могли бы стать некой «новостью» только для того, кто плохо учился. И могли эти «претензии» называться только «Украина», а не «Малороссия».

Конечно, я здесь не стремился доказать, что появление новейшей Украины в 1917 является результатом только недооценки определенных «этнографических реалий» российскими властями XIX в., Или учеными или военными. Они просто качественно делали свое дело — но никто не знает будущих последствий своих действий.

Выплеск Украины на политическую карту в ХХ в. стал прежде результатом действий украинского национального движения, пытался «зарядить» этнографическую массу малороссов модерной национальной идеологией. Он не был, как мы знаем, до времени мощным или слишком «популярным», но в любом случае его потенциал оказался откровенно недооцененным имперской властью.

В этом смысле, пожалуй, был прав российский исследователь «украинского вопроса» Алексей Миллер, когда писал, что это не только история успеха украинского, но и история неуспеха империи. И областью гипотез и споров останется вопрос: был ли этот «успех» или «неуспех» запрограммированным.

В начале XIX в. произошло официальное закрепление границ российских владений в Северной Америке и на севере Европы. Петербургскими конвенциями 1824 г. были определены границы с американскими () и английскими владениями. Американцы обязались не селиться севернее 54°40" с. ш. на побережье, а русские — южнее. Граница русских и британских владений проходила по берегу от 54° с. ш. до 60° с. ш. на расстоянии 10 миль от кромки океана, учитывая все изгибы побережья. Петербургской российско-шведской конвенцией 1826 г. была установлена российско-норвежская граница.

Академические экспедиции В. М. Севергина и А. И. Шерера в 1802-1804 гг. на северо-запад России, в Белоруссию, Прибалтику и были посвящены, главным образом, минералогическим изысканиям.

Период географических открытий в обжитой европейской части России закончился. В XIX в. экспедиционные исследования и их научное обобщение, в основном, были тематическими. Из них можно назвать районирование (в основном, сельскохозяйственное) Европейской России на восемь широтных полос, предложенное Е. Ф. Канкрином в 1834 г.; ботанико-географическое районирование Европейской России Р. Э. Траутфеттера (1851); исследования природных условий Каспийского морей, состояния там рыболовства и других промыслов (1851-1857), проведенные К. М. Бэром; труд Н. А. (1855) по животному миру Воронежской губернии, в котором он показал глубокие связи между животным миром и физико-географическими условиями, а также установил закономерности распределения лесов и степей в связи с характером рельефа и грунтов; классические почвенные исследования В. В. в зоне, начатые в 1877 г.; особую экспедицию под руководством В. В. Докучаева, организованную Лесным департаментом для всестороннего изучения природы степей и изыскания способов борьбы с . В этой экспедиции впервые был применен стационарный метод исследования.

Кавказ

Присоединение к России Кавказа вызвало необходимость исследования новых российских земель, изученность которых была слабой. В 1829 г. Кавказская экспедиция Академии наук под руководством А. Я. Купфера и Э. X. Ленца исследовала Скалистый хребет в системе Большого Кавказа, определила точные высоты многих горных вершин Кавказа. В 1844-1865 гг. природные условия Кавказа изучал Г. В. Абих. Им были детально изучены орография и геология Большого и , Дагестана, Колхидской низменности, составлена первая общая орографическая схема Кавказа.

Урал

К числу работ, развивших географическое представление об Урале, относятся описание Среднего и Южного Урала, сделанное в 1825-1836 гг. А. Я. Купфером, Э. К. Гофманом, Г. П. Гельмерсеном; публикация “Естественной истории Оренбургского края” Э. А. Эверсмана (1840), в которой дана всесторонняя характеристика природы этой территории с хорошо обоснованным естественным делением; экспедиция Русского географического общества на Северный и Полярный Урал (Э. К. Гофман, В. Г. Брагин), во время которой была открыта вершина Константинов Камень, открыт и исследован хребет Пай-Хой, составлена опись, послужившая основой составления карты исследованной части Урала. Заметным событием было путешествие в 1829 г. выдающегося немецкого естествоиспытателя А. Гумбольдта на Урал, Рудный Алтай и к берегам Каспия.

Сибирь

В XIX в. продолжились исследования Сибири, многие районы которой были изучены очень слабо. На Алтае в 1-й половине века были открыты истоки р. Катуни, исследовано (1825-1836, А. А. Бунге, Ф. В. Геблер), реки Чулышман и Абакан (1840-1845, П. А. Чихачёв). Во время путешествий П. А. Чихачёвым выполнены физико-географические и геологические исследования.

В 1843-1844 гг. А. Ф. Миддендорфом собран обширный материал по орографии, геологии, климату, и органическому миру Восточной Сибири и Дальнего Востока, впервые были получены сведения о природе Таймыра, Станового хребта. По материалам путешествия А. Ф. Миддендорф написал и в 1860-1878 гг. опубликовал “Путешествие на север и восток Сибири” — один из лучших образцов систематических сводок о природе исследованных территорий. В этом произведении дается характеристика всех основных природных компонентов, а также населения, показаны особенности рельефа Средней Сибири, своеобразие ее климата, представлены результаты первого научного исследования вечной мерзлоты, дано зоогеографическое деление Сибири.

В 1853-1855 гг. Р. К. Маак и А. К. Зондгаген исследовали , геологию и быт населения Центральноякутской равнины, Среднесибирского плоскогорья, Вилюйского плато, провели съемку реки .

В 1855-1862 гг. Сибирская экспедиция Русского географического общества произвела на юге Восточной Сибири и в топографическую съемку, астрономические определения, геологические и другие исследования.

Большой объем исследований был проведен во второй половине века в горах юга Восточной Сибири. В 1858 г. географические исследования в Саянах провел Л. Э. Шварц. Во время них топограф Крыжин осуществил топографическую съемку. В 1863-1866 гг. исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке проводил П. А. Кропоткин, особое внимание уделявший рельефу и . Им исследованы реки Ока, Амур, Уссури, хребты , обнаружено Патомское нагорье. Хребет Хамар-Дабан, побережья , Приангарье, бассейн Селенги, исследовали А. Л. Чекановский (1869-1875), И. Д. Черский (1872-1882). Кроме того, А. Л. Чекановский исследовал бассейны рек Нижняя Тунгуска и Оленёк, а И. Д. Черский — верховья Нижней Тунгуски. Географическое, геологическое и ботаническое обследование Восточного Саяна провели во время Саянской экспедиции Н. П. Бобырь, Л. А. Ячевский, Я. П. Прейн. Исследование Саянской в 1903 г. продолжил В. Л. Попов. Им же в 1910 г. проведено географическое изучение пограничной полосы между Россией и Китаем от Алтая до Кяхты.

В 1891-1892 гг. во время своей последней экспедиции И. Д. Черский исследовал , Нерское плоскогорье, обнаружил за Верхоянским хребтом три высокие горные цепи Тас-Кыстабыт, Улахан-Чистай и Томусхай.

Дальний Восток

Продолжались исследования Сахалина, Курильских островов и прилегающих к ним морей. В 1805 г. И. Ф. Крузенштерн исследовал восточные и северные берега Сахалина и северных Курильских островов, а в 1811 г. В. М. Головнин сделал опись средней и южной части Курильской гряды. В 1849 г. Г. И. Невельской подтвердил и доказал судоходность устья Амура для крупных судов. В 1850-1853 гг. Г. И. Невельским и др. были продолжены исследования , Сахалина, прилегающих частей материка. В 1860-1867 гг. Сахалин исследовали Ф. Б. , П.П. Глен, Г.В. Шебунин. В 1852-1853 гг. Н. К Бошняком исследованы и описаны бассейны рек Амгунь и Тымь, озера Эверон и Чукчагирское, Буреинский хребет, бухта Хаджи (Советская Гавань).

В 1842-1845 гг. А. Ф. Миддендорфом и В. В. Вагановым были исследованы Шантарские острова.

В 50-60-е гг. XIX в. исследовались прибрежные части Приморья: в 1853 -1855 гг. И. С. Унковским открыты заливы Посьета и Ольги; в 1860-1867 гг. В. Бабкиным проведена съемка северного берега Японского моря и залива Петра Великого. Нижний Амур и северная часть Сихотэ-Алиня исследовались в 1850-1853 гг. Г. И. Невельским, Н. К. Бошняком, Д. И. Орловым и др.; в 1860-1867 гг. — А. Будищевым. В 1858 г. М. Венюковым исследована река Уссури. В 1863-1866 гг. и Уссури исследовались П.А. Кропоткиным. В 1867-1869 гг. крупное путешествие по Уссурийскому краю совершил . Им проведены комплексные исследования природы бассейнов рек Уссури и Сучан, пересечен хребет Сихотэ-Алинь.

Средняя Азия

По мере присоединения отдельных частей и Средней Азии к Российской империи, а иногда и предваряя его, русские географы, биологи и другие ученые исследовали и изучали их природу. В 1820-1836 гг. органический мир Мугоджар, Общего Сырта и плато Устюрт исследовал Э. А. Эверсман. В 1825-1836 гг. провели описание восточного берега Каспия, хребтов Мангыстау и Большой Балхан, Красноводского плато Г. С. Карелин и И. Бларамберг. В 1837-1842 гг. А. И. Шренк изучал Восточный Казахстан.

В 1840-1845 гг. была открыта Балхаш-Алакольская котловина (А. И. Шренк, Т.Ф. Нифантьев). С 1852 по 1863 гг. Т.Ф. Нифантьевым проводились первые съемки озер , Зайсан. В 1848-1849 гг. А. И. Бутаковым была проведена первая съемка , открыт ряд островов, залив Чернышёва.

Ценные научные результаты, особенно в области биогеографии, принесла экспедиция 1857 г. И. Г. Борщова и Н. А. Северцова в Мугоджары, бассейн реки Эмбы и пески Большие Барсуки. В 1865 г. И. Г. Борщов продолжил исследования, посвященные растительности и природным условиям Арало-Каспийского края. Степи и пустыни рассмотрены им как природные географические комплексы и проанализированы взаимные связи между рельефом, увлажнением, почвами и растительностью.

С 1840-х гг. начались исследования высокогорий Средней Азии. В 1840-1845 гг. А. А. Леманом и Я.П. Яковлевым были открыты Туркестанский и Зеравшанский хребты. В 1856-1857 гг. П. П. Семёнов положил начало научному исследованию Тянь-Шаня. Расцвет исследований в горах Средней Азии приходится на период экспедиционного руководства П. П. Семёнова (Семёнова-Тян-Шанского). В 1860-1867 гг. Н. А. Северцов исследовал хребты Киргизский и Каратау, открыл хребты Каржантау, Пскемского и Какшаал-Тоо на , в 1868-1871 гг. А.П. Федченко исследовал Тянь-Шань, Кухистан, Алайский и Заалайский хребты. Н. А. Северцовым, А. И. Скасси были открыты Рушанский хребет и ледник Федченко (1877-1879). Проведенные исследования позволили выделить Памир в отдельную горную систему.

Исследования в пустынных районах Средней Азии проводили Н. А. Северцов (1866-1868) и А. П. Федченко в 1868-1871 гг. (пустыня Кызылкум), В. А. Обручев в 1886-1888 гг. (пустыня Каракумы и древняя долина Узбоя).

Комплексные исследования Аральского моря в 1899-1902 гг. проводил .

Север и Арктика

В начале XIX в. закончилось открытие Новосибирских островов. В 1800-1806 гг. Я. Санниковым проведены описи островов Столбового, Фаддеевского, Новая Сибирь. В 1808 г. Бельковым открыт остров, получивший имя своего открывателя — Бельковский. В 1809-1811 гг. на побывала экспедиция М. М. Геденштрома. В 1815 г. М. Ляховым были обнаружены острова Васильевский и Семёновский. В 1821-1823 гг. П. Ф. Анжу и П.И. Ильиным были проведены инструментальные исследования, завершившиеся составлением точной карты Новосибирских островов, исследованы и описаны острова Семёновский, Васильевский, Столбовой, побережье между устьями рек Индигирка и Оленёк, открыта Восточно-Сибирская полынья.

В 1820-1824 гг. Ф. П. Врангелем в очень тяжелых природных условиях было совершено путешествие по северу Сибири и Северному Ледовитому океану, исследовано и описано побережье от устья Индигирки до Колючинской губы (Чукотский полуостров), было предсказано существование .

Проводились исследования в русских владениях в Северной Америке: в 1816 г. О. Е. Коцебу открыл в Чукотском море у западного побережья Аляски крупный залив, названный его именем. В 1818-1819 гг. восточное побережье Берингова моря исследовали П.Г. Корсаковский и П.А. Устюгов, была открыта дельта Аляски — Юкон. В 1835-1838 гг. нижнее и среднее течение Юкона исследовали А. Глазунов и В.И. Малахов, а в 1842-1843 гг. — русский морской офицер Л. А. Загоскин. Им же описаны внутренние районы Аляски. В 1829-1835 гг. побережье Аляски исследовали Ф. П. Врангель и Д.Ф. Зарембо. В 1838 г. А.Ф. Кашеваров описал северо-западное побережье Аляски, а П. Ф. Колмаков открыл реку Инноко и хребет Кускокуим (Кускоквим). В 1835-1841 гг. Д.Ф. Зарембо и П. Митьковым завершено открытие архипелага Александра.

Интенсивно исследовался архипелаг . В 1821-1824 гг. Ф. П. Литке на бриге “Новая Земля” исследовал, описал и составил карту западного побережья Новой Земли. Попытки произвести опись и нанести на карту восточное побережье Новой Земли успехом не увенчались. В 1832-1833 гг. первую опись всего восточного побережья Южного острова Новой Земли сделал П. К. Пахтусов. В 1834-1835 гг. П. К. Пахтусовым и в 1837-1838 гг. А. К. Циволькой и С. А. Моисеевым было описано восточное побережье Северного острова до 74,5° с. ш., подробно описан пролив Маточкин Шар, открыт остров Пахтусова. Описание северной части Новой Земли было сделано лишь в 1907-1911 гг. В. А. Русановым. Экспедиции под руководством И. Н. Иванова в 1826-1829 гг. удалось составить опись юго-западной части Карского моря от Нос до устья Оби. Проведенные исследования позволили начать изучение растительности, животного мира и геологического строения Новой Земли (К. М. Бэр, 1837 г.). В 1834-1839 гг., особенно во время крупной экспедиции в 1837 г., А. И. Шренком были исследованы Чёшская губа, побережье Карского моря, Тиманский кряж, остров , хребет Пай-Хой, полярный Урал. Исследования этого района в 1840-1845 гг. продолжил А. А. Кейзерлинг, проведший съемку , исследовавший Тиманский кряж и Печорскую низменность. Комплексные исследования природы полуострова Таймыр, Северо-Сибирской низменности провел в 1842-1845 гг. А. Ф. Миддендорф. В 1847-1850 гг. Русским географическим обществом была организована экспедиция на Северный и Полярный Урал, во время которой был основательно исследован хребет Пай-Хой.

В 1867 г. был открыт остров Врангеля, опись южного берега которого сделал капитан американского китобойного судна Т. Лонг. В 1881 г. американским исследователем Р. Берри описаны восточный, западный и большая часть северного берега острова, впервые исследованы внутренние районы острова.

В 1901 г. на побывал русский ледокол “ ”, под командой С. О. Макарова. В 1913-1914 гг. на архипелаге зимовала русская экспедиция под руководством Г. Я. Седова. В это же время здесь побывала группа участников терпящей бедствие экспедиции Г. Л. Брусилова на судне “Св. Анна”, возглавлявшаяся штурманом В. И. Альбановым. Несмотря на тяжелые условия, когда вся энергия была направлена на сохранение жизни, В. И. Альбанов доказал, что значившиеся на карте Ю. Пайера Земля Петерманна и Земля Короля Оскара не существуют.

В 1878-1879 гг. за две навигации русско-шведской экспедицией под руководством шведского ученого Н. А. Э. на небольшом парусно-паровом судне “Вега” был впервые пройден с запада на восток Северный морской путь. Этим была доказана возможность навигации вдоль всего евроазиатского арктического побережья.

В 1913 г. Гидрографическая экспедиция Северного под руководством Б. А. Вилькицкого на ледокольных пароходах “Таймыр” и “Вайгач”, исследуя возможности прохождения путем к северу от Таймыра, встретила сплошные льды и следуя вдоль их кромки на север, открыла острова, названные Землей Императора Николая II (сейчас — Северная Земля), приблизительно нанеся на карту ее восточные, а в следующем году — южные берега, а также остров Цесаревича Алексея (сейчас — ). Западные и северные берега оставались совершенно неизвестными.

Русское географическое общество

Русскому географическому обществу (РГО), учрежденному в 1845 г., (с 1850 г. — Императорское Русское географическое общество — ИРГО) принадлежат большие заслуги в развитии отечественной картографии.

В 1881 г. американским полярным исследователем Дж. Де-Лонгом северо-восточнее острова Новая Сибирь открыты острова Жаннетты, Генриетты и Беннетта. Эта группа островов была названа именем своего первооткрывателя. В 1885-1886 гг. исследование арктического побережья между реками Лена и Колыма и Новосибирских островов проводили А. А. Бунге и Э. В. Толль.

Уже в начале 1852 г. оно издало свою первую двадцатипятиверстную (1:1 050 000) карту и берегового хребта Пай-Хой, составленную по материалам Уральской экспедиции РГО 1847-1850 гг. На ней впервые с большой точностью и подробностью были изображены и береговой хребет Пай-Хой.

Географическим обществом были изданы также 40-верстные карты речных областей Амура, южной части Лены и Енисея и о. Сахалина на 7 листах (1891).

Шестнадцать больших экспедиций ИРГО, которыми руководили Н. М. Пржевальский, Г. Н. Потанин, М. В. Певцов, Г. Е. Грумм-Гржимайло, В. И. Роборовский, П. К. Козлов и В.А. Обручев, внесли большой вклад в съемку Центральной Азии. Во время этих экспедиций было пройдено и заснято 95 473 км (из них свыше 30 000 км приходится на долю Н. М. Пржевальского), определено 363 астрономических пункта и измерены высоты 3533 точек. Было уточнено положение главных горных хребтов и речных систем, а также озерных бассейнов Центральной Азии. Все это в значительной мере способствовало созданию современной физической карты Центральной Азии.

Расцвет экспедиционной деятельности ИРГО приходится на 1873-1914 гг., когда во главе общества стоял Великий князь Константин, а вице-председателем был П. П. Семёнов-Тян-Шанский. В этот период были организованы экспедиции в Среднюю Азию, и другие районы страны; созданы две полярные станции. С середины 1880-х гг. экспедиционная деятельность общества все более специализируется по отдельным отраслям — гляциологии, лимнологии, геофизике, биогеографии и др.

Большой вклад ИРГО внесло в изучение рельефа страны. Для обработки нивелировок и изготовления гипсометрической карты была создана гипсометрическая комиссия ИРГО. В 1874 г. ИРГО провело под руководством А. А. Тилло Арало-Каспийскую нивелировку: от Каратамака (на северо-западном берегу Аральского моря) через Устюрт до залива Мертвый Култук Каспийского моря, а в 1875 и 1877 гг. Сибирскую нивелировку: от станицы Звериноголовской в Оренбургском крае и до Байкала. Материалы гипсометрической комиссии были использованы А. А. Тилло для составления “ карты европейской России” в масштабе 60 верст в дюйме (1:2 520 000), изданной Министерством путей сообщения в 1889 г. Для ее составления было использовано более 50 тыс. высотных отметок, полученных в результате нивелировок. Карта произвела переворот в представлениях о строении рельефа этой территории. На ней по-новому была представлена орография европейской части страны, не изменившаяся в основных чертах и до настоящего времени, впервые были изображены Среднерусская и Приволжские возвышенности. В 1894 г. Лесным ведомством под руководством А. А. Тилло с участием С. Н. и была организована экспедиция по изучению истоков главнейших рек Европейской России, которая дала обширный материал по рельефу и гидрографии (в частности, по озерам).

Военно-топографическая служба проводила, при активном участии Императорского Русского географического общества, большое количество пионерных рекогносцировочных съемок на Дальнем Востоке, в Сибири, Казахстане и Средней Азии, в процессе которых были составлены карты многих территорий, которые прежде являлись “белыми пятнами” на карте.

Картографирование территории в XIX-начале XX вв.

Топографо-геодезические работы

В 1801-1804 гг. “Собственное его величества депо карт” выпустило первую государственную многолистную (на 107 листах) карту масштаба 1:840 000, охватившую почти всю Европейскую Россию и получившую название “Столистная карта”. В основу содержания ее были положены, главным образом, материалы Генерального межевания.

В 1798-1804 гг. Российским Генеральным штабом под руководством генерал-майора Ф. Ф. Стейнхеля (Штейнгеля) с широким использованием шведско-финских офицеров-топографов проведена крупномасштабная топографическая съемка так называемой Старой Финляндии, т. е. районов, присоединенных к России по Ништадтскому (1721) и Абоскому (1743) миру. Материалы съемки, сохранившиеся в виде рукописного четырехтомного атласа, широко использовались при составлении различных карт в начале XIX в.

После 1809 г. топографические службы России и Финляндии были объединены. При этом российская армия получила готовое учебное заведение по подготовке профессионалов-топографов — военное училище, основанное в 1779 г. в селении Гаппаниеми. На базе этого училища 16 марта 1812 г. учрежден Гаппаньемский топографический корпус, который стал первым специальным военным топографо-геодезическим учебным заведением в Российской империи.

В 1815 г. ряды русской армии пополнились офицерами-топографами Генерального Квартирмейстерства Войска Польского.

С 1819 г. в России начались топографические съемки в масштабе 1:21 000, опиравшиеся на триангуляцию и проводившиеся, главным образом, с помощью мензулы. В 1844 г. они были заменены съемками в масштабе 1:42 000.

28 января 1822 г. был учрежден Корпус военных топографов при Главном штабе русской армии и Военно-топографическом депо. Государственное топографическое картографирование стало одной из главных задач военных топографов. Первым директором Корпуса военных топографов был назначен замечательный русский геодезист и картограф Ф. Ф. Шуберт.

В 1816-1852 гг. в России были проведены крупнейшие для того времени триангуляционные работы, протянувшиеся на 25°20" по меридиану (вместе со скандинавской триангуляцией).

Под руководством Ф. Ф. Шуберта и К. И. Теннера начались интенсивные инструментальные и полуинструментальные (маршрутные) съемки, главным образом, в западных и северо-западных губерниях Европейской России. По материалам этих съемок в 20-30-х гг. XIX в. составлялись и гравировались семитопографические (полутопографические) карты по губерниям в масштабах 4-5 верст в дюйме.

Военно-топографическое депо приступило в 1821 г. к составлению крайне необходимой не только военному, но и всем гражданским ведомствам обзорно-топографической карты Европейской России в масштабе 10 верст в дюйме (1:420 000). Специальная десятиверстка Европейской России известна в литературе как Карта Шуберта. Работы по созданию карты продолжались с перерывами до 1839 г. Она была издана на 59 листах и трех клапанах (или полулистах).

Большой объем работ выполнялся Корпусом военных топографов в разных краях страны. В 1826-1829 гг. были составлены подробные карты масштаба 1:210 000 Бакинской провинции, Талышского ханства, Карабахской провинции, план Тифлиса и др.

В 1828-1832 гг. проведена съемка и Валахии, ставшая образцом работы своего времени, так как основывалась на достаточном количестве астрономических пунктов. Все карты были сведены в атлас 1:16 000. Общая площадь съемки достигла 100 тыс. кв. верст.

С 30-х гг. стали вестись геодезические и межевые работы на . Геодезические пункты проведенной в 1836-1838 гг. триангуляции стали основой для создания точных топографических карт Крыма. Развивались геодезические сети в Смоленской, Московской, Могилевской, Тверской, Новгородской губерниях и в других районах.

В 1833 г. начальник КВТ генерал Ф. Ф. Шуберт организовал беспрецедентную хронометрическую экспедицию на Балтийском море. В результате экспедиции были определены долготы 18 пунктов, которые вместе с 22 пунктами, связанными с ними тригонометрически, дали надежное обоснование для съемок побережья и промеров Балтийского моря.

С 1857 по 1862 гг. под руководством и на средства ИРГО в Военно-Топографическом депо проводились работы по составлению и изданию на 12 листах генеральной карты Европейской России и Кавказского края в масштабе 40 верст в дюйме (1:1 680 000) с объяснительной запиской. По совету В. Я. Струве карта впервые в России была создана в проекции Гаусса, а за начальный меридиан на ней был принят Пулковский. В 1868 г. карта вышла в свет, а позднее она неоднократно переиздавалась.

В последующие годы вышли пятиверстная карта на 55 листах, двадцативерстная и орографическая сорокаверстная карты Кавказа.

К числу лучших картографических произведений ИРГО принадлежит составленная Я. В. Ханыковым “Карта Аральского моря и Хивинского ханства с их окрестностями” (1850). Карта была издана на французском языке Парижским географическим обществом и по представлению А. Гумбольдта удостоена прусского ордена Красного орла 2-й степени.

Кавказский военно-топографический отдел под руководством генерала И. И. Стебницкого провел рекогносцировки в Средней Азии по восточному берегу Каспийского моря.

В 1867 г. при Военно-топографическом отделе Главного штаба было открыто Картографическое заведение. Вместе с открытым в 1859 г. частным картографическим заведением А. А. Ильина они явились прямыми предшественниками современных отечественных картографических фабрик.

Особое место среди разнообразной продукции Кавказского ВТО занимали рельефные карты. Большая рельефная карта была завершена в 1868 г., и в 1869 г. экспонировалась на Парижской выставке. Эта карта выполнена для горизонтальных расстояний в масштабе 1:420 000, а для вертикальных — 1:84 000.

Кавказский военно-топографический отдел под руководством И. И. Стебницкого составил 20-верстную карту Закаспийского края на основе астрономо-геодезических и топографических работ.

Выполнялись работы и по топогеодезической подготовке территорий Дальнего Востока. Так, в 1860 г. у западного берега Японского моря определено положение восьми пунктов, а в 1863 г. в заливе Петра Великого определено 22 пункта.

Расширение территории Российской империи находило отражение на многих картах и в атласах, изданных в это время. Таковой в частности является “Генеральная карта Российской Империи и присоединенных к ней Царства Польского и Великого Княжества Финляндского” из “Географического атласа Российской Империи, Царства Польского и Великого Княжества Финляндского” В. П. Пядышева (Санкт-Петербург, 1834).

С 1845 г. одной из главных задач российской военно-топографической службы становится создание Военно-топографической карты Западной России в масштабе 3 версты в дюйме. К 1863 г. было издано 435 листов военно-топографической карты, а к 1917 г. — 517 листов. На этой карте рельеф был передан штрихами.

В 1848-1866 гг. под руководством генерал-лейтенанта А. И. Менде проводились съемки, направленные на создание топографических межевых карт и атласов и описаний для всех губерний Европейской России. За этот период были произведены работы на площади около 345 000 кв. верст. Тверская, Рязанская, Тамбовская и Владимирская губернии были закартографированы в масштабе одна верста в дюйме (1:42 000), Ярославская — две версты в дюйме (1:84 000), Симбирская и Нижегородская — три версты в дюйме (1:126 000) и Пензенская губерния — в масштабе восемь верст в дюйме (1:336 000). По результатам съемок ИРГО издало многокрасочные топографические межевые атласы Тверской и Рязанской губерний (1853-1860) в масштабе 2 версты в дюйме (1:84 000) и карту Тверской губернии в масштабе 8 верст в дюйме (1:336 000).

Съемки Менде оказали несомненное влияние на дальнейшее совершенствование методики государственного картографирования. В 1872 г. Военно-топографическим отделом Главного штаба были начаты работы по обновлению трехверстной карты, которые фактически привели к созданию новой стандартной русской топографической карты масштаба 2 версты в дюйме (1:84 000), представлявшей собой детальнейший источник информации о местности, использовавшийся в войсках и народном хозяйстве вплоть до 30-х гг. XX в. Двухверстная военно-топографическая карта была издана для Царства Польского, частей Крыма и Кавказа, а также Прибалтики и районов вокруг Москвы и . Это была одна из первых российских топографических карт, на которых рельеф изображался горизонталями.

В 1869-1885 гг. проводилась детальная топографическая съемка Финляндии, явившаяся началом создания государственной топографической карты масштаба одна верста в дюйме — высшего достижения дореволюционной военной топографии в России. Одноверстные карты покрывали территорию Польши, Прибалтики, Южной Финляндии, Крыма, Кавказа и части южной России севернее Новочеркасска.

К 60-м гг. XIX в. сильно устарела Специальная карта Европейской России Ф. Ф. Шуберта в масштабе 10 верст в дюйме. В 1865 г. редакционная комиссия назначила ответственным исполнителем проекта составления Специальной карты Европейской России и ее редактором капитана Генерального штаба И. А. Стрельбицкого, под руководством которого была проведена окончательная отработка и всех инструктивных документов, определявших методы составления, подготовки к изданию и издания нового картографического произведения. В 1872 г. было закончено составление всех 152 листов карты. Десятиверстка многократно переиздавалась и частично дополнялась; в 1903 г. она состояла из 167 листов. Эта карта широко использовалась не только в военных, но и в научных, практических и культурных целях.

К концу века продолжались работы Корпуса военных топографов по созданию новых карт на малообжитые районы, в том числе Дальнего Востока и Маньчжурии. За это время несколько рекогносцировочных отрядов прошли более 12 тысяч верст, выполняя маршрутные и глазомерные съемки. По их результатам позже были составлены топографические карты в масштабе 2, 3, 5 и 20 верст в дюйме.

В 1907 г. в Генеральном штабе была создана специальная комиссия для разработки плана будущих топогеодезических работ в Европейской и Азиатской России под председательством начальника КВТ генерала Н. Д. Артамонова. Новую триангуляцию 1 класса было решено развивать по определенной программе, предложенной генералом И. И. Померанцевым. К реализации программы КВТ приступил в 1910 г. К 1914 г. основная часть работы была выполнена.

К началу Первой Мировой войны был выполнен большой объем крупномасштабных топографических съемок на территории Польши полностью, на юге России (треугольник Кишинев, Галац, Одесса), в Петроградской и Выборгской губерниях частично; в верстовом масштабе в Лифляндии, Петроградской, Минской губерниях, и в Закавказье частично, на северо-восточном побережье Черного моря и в Крыму; в двухверстном масштабе — на северо-западе России, к востоку от участков съемки полу- и верстового масштабов.

Результаты топографических съемок прежних и предвоенных лет позволили составить и издать большой объем топографических и специальных военных карт: полуверстная карта Западного пограничного пространства (1:21 000); верстовая карта Западного пограничного пространства, Крыма и Закавказья (1:42 000); военно-топографическая двухверстная карта (1:84 000), трехверстная карта (1:126 000) с рельефом, выраженным штрихами; полутопографическая 10-верстная карта Европейской России (1:420 000); военно-дорожная 25-верстная карта Европейской России (1:1 050 000); 40-верстная Стратегическая карта (1:1 680 000); карты Кавказа и сопредельных с ними иностранных государств.

Кроме перечисленных карт Военно-топографический отдел Главного управления Генерального штаба (ГУГШ) подготовил карты Туркестана, Средней Азии и прилегающих к ним государств, Западной Сибири, Дальнего Востока, а также карты всей Азиатской России.

Корпус военных топографов за 96 лет своего существования (1822-1918) выполнил громадный объем астрономо-геодезических и картографических работ: определено геодезических пунктов — 63 736; астрономических пунктов (по широте и долготе) — 3900; проложено 46 тыс. км нивелирных ходов; выполнены инструментальные топографические съемки на геодезической основе в различном масштабе на площади 7 425 319 км2, а полуинструментальные и глазомерные — на площади 506 247 км2. В 1917 г. на снабжении Русской армии было 6739 номенклатур карт разных масштабов.

В целом к 1917 г. получен огромный полевой съемочный материал, создан ряд замечательных картографических произведений, однако покрытие топографической съемкой территории России было неравномерным, значительная часть территории оставалась неизученной в топографическом отношении.

Исследование и картографирование морей и океанов

Значительными были достижения России в изучении и Мирового океана. Одним из важных стимулов этих исследований в XIX в., как и ранее, служила необходимость обеспечения функционирования российских заокеанских владений на Аляске. Для снабжения этих колоний регулярно снаряжались кругосветные экспедиции, которые, начиная с первого плавания в 1803-1806 гг. на кораблях “Надежда” и “Нева” под руководством и Ю. В. Лисянского, совершили множество замечательных географических открытий и значительно увеличили картографическую изученность Мирового океана.

Помимо гидрографических работ, проводившихся практически ежегодно у берегов Русской Америки офицерами отечественного военно-морского флота, участниками кругосветных экспедиций, служащие Российско-Американской Компании, среди которых были такие блестящие гидрографы и ученые как Ф. П. Врангель, А. К. Этолин и М. Д. Тебеньков, непрерывно пополняли знания о северной части Тихого океана и совершенствовали навигационные карты этих районов. Особенно велик был вклад М. Д. Тебенькова, который составил детальнейший “Атлас Северозападных берегов Америки от до мыса Корриентес и островов Алеутских с присовокуплением некоторых мест Северовосточного берега Азии”, изданный Санкт-Петербургской Морской Академией в 1852 г.

Параллельно изучению северной части Тихого океана российские гидрографы активно исследовали побережья Северного Ледовитого океана, способствуя, таким образом, окончательному оформлению географических представлений о полярных районах Евразии и закладывая основы последующего освоения Северного морского пути. Так, большая часть побережий и островов Баренцева и Карского моря были описаны и закартографированы в 20-30-х гг. XIX в. экспедициями Ф. П. Литке, П. К. Пахтусова, К. М. Бэра и А. К. Цивольки, которые заложили основы физико-географического изучения этих морей и архипелага Новая Земля. Для решения проблемы развития транспортных связей Европейского Поморья с снаряжались экспедиции для гидрографической описи побережья от Канина Носа до устья реки Оби, наиболее результативными из которых были Печорская экспедиция И. Н. Иванова (1824) и опись И. Н. Иванова и И. А. Бережных (1826-1828). Карты, составленные ими, имели солидное астрономо-геодезическое обоснование. Исследования морских побережий и островов на севере Сибири в начале XIX в. были в значительной степени стимулированы открытиями русскими промышленниками островов в Новосибирском архипелаге, а также поисками таинственных северных земель (“Земля Санникова”), островов севернее устья Колымы (“Земля Андреева”) и др. В 1808-1810 гг. во время экспедиции под руководством М. М. Геденштрома и П. Пшеницына, обследовавшей острова Новую Сибирь, Фаддеевский, Котельный и пролив между последними, была впервые создана карта Новосибирского архипелага в целом, а также материковых морских побережий между устьями рек Яны и Колымы. Впервые выполнено подробное географическое описание островов. В 20-х гг. в эти же районы были снаряжены Янская (1820-1824) под руководством П. Ф. Анжу и Колымская (1821-1824) — под руководством Ф. П. Врангеля — экспедиции. Эти экспедиции выполняли в расширенном масштабе программу работ экспедиции М. М. Геденштрома. Они должны были осуществить съемку берегов от реки Лены до Берингова пролива. Главной заслугой экспедиции было составление более точной карты всего материкового берега Северного Ледовитого океана от реки Оленёк до Колючинской губы, а также карт группы Новосибирских, Ляховских и Медвежьих островов. В восточной части карты Врангеля был обозначен по данным местных жителей, остров с надписью “Горы видятся с мыса Якан в летнее время”. Этот остров изображался также на картах в атласах И. Ф. Крузенштерна (1826) и Г. А. Сарычева (1826). В 1867 г. он был открыт американским мореплавателем Т. Лонгом и в ознаменование заслуг замечательного российского полярного исследователя назван именем Врангеля. Итоги экспедиций П. Ф. Анжу и Ф. П. Врангеля были обобщены в 26 рукописных картах и планах, а также в научных отчетах и трудах.

Не только научное, но и громадное геополитическое значение для России имели проводившиеся в середине XIX в. Г. И. Невельским и его последователями интенсивные морские экспедиционные исследования в Охотском и . Хотя островное положение Сахалина было известно русским картографам с самого начала XVIII в., что находило отражение в их произведениях, однако проблема доступности устья Амура для морских судов с юга и севера была окончательно и положительно решена лишь Г. И. Невельским. Это открытие решительным образом изменило отношение российских властей к Приамурью и Приморью, показав громадные потенциальные возможности этих богатейших районов, обеспеченных, как доказали исследования Г. И. Невельского, сквозными водными коммуникациями, ведущими в Тихий океан. Сами же эти исследования проводились путешественниками подчас на свой страх и риск в противоборстве с официальными правительственными кругами. Замечательные экспедиции Г. И. Невельского подготовили почву для возвращения России Приамурья по условиям Айгунского договора с Китаем (подписан 28 мая 1858 г.) и присоединения к Империи Приморья (по условиям Пекинского трактата между Россией и Китаем, заключенного 2(14) ноября 1860 г.). Результаты географических исследований на Амуре и в Приморье, а также изменения границ на Дальнем Востоке в соответствии с договорами России с Китаем были картографически декларированы на составленных и изданных в кратчайшие сроки картах Приамурья и Приморья.

Российские гидрографы в XIX в. продолжали активные работы и на европейских морях. После присоединения Крыма (1783) и создания на Черном море русского военно-морского флота, начались подробные гидрографические съемки Азовского и Черного морей. Уже в 1799 г. был составлен навигационный атлас И.Н. Биллингса на северное побережье, в 1807 г. — атлас И. М. Будищева на западную часть Черного моря, а в 1817 г. — “Генеральная карта Черного и Азовского моря”. В 1825-1836 гг. под руководством Е. П. Манганари на основе триангуляции была проведена топографическая съемка всего северного и западного моря, что позволило издать в 1841 г. “Атлас Черного моря”.

В XIX в. продолжалось усиленное изучение Каспийского моря. В 1826 г. по материалам детальных гидрографических работ 1809-1817 гг., проводившихся экспедицией Адмиралтейств-коллегий под руководством А. Е. Колодкина был издан “Полный Атлас Каспийского моря”, вполне удовлетворявший требованиям судоходства того времени.

В последующие годы карты атласа уточнялись экспедициями Г. Г. Басаргина (1823-1825) на западном побережье, Н. Н. Муравьева-Карского (1819-1821), Г. С. Карелина (1832, 1834, 1836) и др. — на восточном берегу Каспия. В 1847 г. И. И. Жеребцовым был описан залив . В 1856 г. на Каспийское море была отправлена новая гидрографическая экспедиция под руководством Н.А. Ивашинцова, которая в течение 15 лет провела систематическую съемку и описание, составив несколько планов и 26 карт, покрывавших почти целиком побережья Каспийского моря.

В XIX в. продолжались интенсивные работы по совершенствованию карт Балтийского и Белого морей. Выдающимся достижением российской гидрографии явился составленный Г. А. Сарычевым “Атлас Всего Балтийского моря…” (1812). В 1834-1854 гг. на основе материалов хронометрической экспедиции Ф. Ф. Шуберта были составлены и изданы карты на все русское побережье Балтийского моря.

Существенные изменения в карты Белого моря и северного побережья Кольского полуострова внесли гидрографические работы Ф. П. Литке (1821-1824) и М. Ф. Рейнеке (1826-1833). По материалам работ экспедиции Рейнеке в 1833 г. был издан “Атлас Белого моря…”, карты которого мореплаватели использовали вплоть до начала XX в., а “Гидрографическое описание северного берега России”, дополнявшее этот атлас, можно рассматривать как образец географического описания побережий. Императорская Академия наук удостоила этот труд М. Ф. Рейнеке в 1851 г. полной Демидовской премии.

Тематическое картографирование

Активное развитие базовой (топографической и гидрографической) картографии в XIX в. создало основу, необходимую для становления специального (тематического) картографирования. Интенсивное его развитие относится к XIX-началу XX вв.

В 1832 г. Главным управлением путей сообщения был издан Гидрографический атлас Российской империи. В него вошли генеральные карты масштабов 20 и 10 верст в дюйме, подробные карты масштаба 2 версты в дюйме и планы в масштабе 100 саженей в дюйме и крупнее. Cоставлялись сотни планов и карт, способствовавших увеличению картографической изученности территорий вдоль трасс соответствующих дорог.

Значительные картографические работы в XIX-начале XX вв. проводило образованное в 1837 г. Министерство государственных имуществ, в котором в 1838 г. был учрежден Корпус гражданских топографов, осуществлявший картографирование слабо изученных и неизученных земель.

Важным достижением отечественной картографии стал вышедший в 1905 г. (2-е издание, 1909) “Большой всемирный настольный атлас Маркса”, содержавший свыше 200 карт и указатель 130 тысяч географических названий.

Картографирование природы

Геологическое картографирование

В XIX в. продолжалось интенсивное картографическое изучение минеральных ресурсов России и их эксплуатации, получает развитие специальное геогностическое (геологическое) картографирование. В начале XIX в. было создано много карт горных округов, планы заводов, соляных и нефтяных промыслов, золотых приисков, каменоломен, минеральных источников. Особенно детально отражена в картах история разведки и разработки полезных ископаемых в Алтайском и Нерчинском горных округах.

Составлялись многочисленные карты месторождений полезных ископаемых, планы земельных участков и лесных владений, заводов, рудников и приисков. В качестве примера сборника ценных рукописных геологических карт можно назвать атлас “Карты соляных промыслов”, составленный в Горном департаменте. Карты сборника относятся, в основном, к 20-30-м гг. XIX в. Многие из карт этого атласа значительно шире по содержанию, чем обыкновенные карты соляных промыслов, и представляют собой, по сути дела, ранние образцы геологических (петрографических) карт. Так, среди карт Г. Вансовича 1825 г. имеется Петрографическая карта Белостокской области, Гродненской и части Виленской губернии. Богатое геологическое содержание имеет также “Карта Псковской и части Новгородской губернии: с показанием горнокаменных и соляных источников, открытых в 1824 году…”

Чрезвычайно редкий образец ранней карты представляет собой “Топографическая карта полуострова Крыма…” с обозначением глубины и качества воды в селениях, составленная А. Н. Козловским в 1842 г. на картографической основе 1817 г. Помимо этого, на карте приведены сведения о площадях территорий, имеющих разную обеспеченность водою, а также таблица числа селений по уездам, нуждающихся в обводнении.

В 1840-1843 гг. английский геолог Р. И. Мурчисон совместно с А. А. Кейзерлингом и Н. И. Кокшаровым провели исследования, которые впервые дали научную картину геологического строения Европейской России.

В 50-х гг. XIX в. в России начинают издаваться первые геологические карты. Одна из наиболее ранних — “Геогностическая карта Санкт-Петербургской губернии” (С. С. Куторга, 1852). Результаты интенсивных геологических исследований нашли выражение в “Геологической карте Европейской России”, (А. П. Карпинский, 1893).

Главной задачей Геологического комитета было создание 10-верстной (1:420 000) геологической карты Европейской России, в связи с чем началось систематическое изучение рельефа и геологического строения территории, в котором принимали участие такие видные геологи, как И. В. Мушкетов, А. П. Павлов и др. К 1917 г. было издано лишь 20 листов этой карты из планировавшихся 170. С 1870-х гг. началось геологическое картографирование некоторых районов Азиатской России.

В 1895 г. издан “Атлас земного магнетизма”, составленный А. А. Тилло.

Картографирование лесов

Одной из наиболее ранних рукописных карт лесов является “Карта для обозрения состояния лесов и лесной промышленности в [Европейской] России”, составленная в 1840-1841 гг., как это установлено, М. А. Цветковым. Министерством государственных имуществ велись крупные работы по картографированию казенных лесов, лесной промышленности и лесопотребляющих производств, а также по совершенствованию учета лесов и лесной картографии. Материалы для нее собирались путем запросов через местные департаменты государственных имуществ, а также другие ведомства. В окончательном виде в 1842 г. было составлено две карты; первая из них представляет собой карту лесов, другая являлась одним из ранних образцов почвенно-климатических карт, на которой были обозначены климатические полосы и господствующие почвы в Европейской России. Почвенно-климатическая карта пока не обнаружена.

Работы по составлению карты лесов Европейской России выявили неудовлетворительное состояние устройства и картографирования и побудили Ученый комитет Министерства государственных имуществ создать специальную комиссию для совершенствования лесного картографирования и учета лесов. В результате работы этой комиссии были созданы детальные инструкции и условные знаки для составления лесных планов и карт, одобренные царем Николаем I. Особое внимание Министерство государственных имуществ уделяло организации работ по изучению и картографированию казенных земель в Сибири, которые приобрели особенно широкий размах после отмены крепостного права в России в 1861 г., одним из последствий чего было интенсивное развитие переселенческого движения.

Почвенное картографирование

В 1838 г. в России началось систематическое изучение почв. Преимущественно по расспросным сведениям было составлено множество рукописных почвенных карт. Видный экономико-географ и климатолог академик К. С. Веселовский в 1855 г. составил и опубликовал первую сводную “Почвенную карту Европейской России”, на которой показано восемь типов почв: чернозем, глина, песок, суглинок и супесь, ил, солонцы, тундры, болота. Труды К. С. Веселовского по климатологии и почвам России явились отправной точкой для трудов по почвенной картографии знаменитого русского географа и почвоведа В. В. Докучаева, предложившего для почв подлинно научную классификацию, основанную на генетическом принципе, и введшего их комплексное изучение с учетом факторов почвообразования. Его книга “Картография русских почв”, изданная Департаментом земледелия и сельской промышленности в 1879 г. в качестве объяснительного текста к “Почвенной карте Европейской России”, заложила основы современного почвоведения и почвенной картографии. С 1882 г. В. В. Докучаев и его последователи (Н. М. Сибирцев, К. Д. Глинка, С. С. Неуструев, Л. И. Прасолов и др.) провели почвенные, а фактически комплексные физико-географические исследования в более чем 20 губерниях. Одним из результатов этих работ были почвенные карты губерний (в 10-верстном масштабе) и более детальные карты отдельных уездов. Под руководством В. В. Докучаева Н. М. Сибирцевым, Г. И. Танфильевым и А. Р. Ферхминым была составлена и в 1901 г. издана “Почвенная карта Европейской России” масштаба 1:2 520 000.

Социально-экономическое картографирование

Картографирование хозяйства

Развитие капитализма в промышленности и сельском хозяйстве вызывало необходимость более глубокого изучения народного хозяйства. С этой целью в середине XIX в. начинают издаваться обзорные экономические карты и атласы. Создаются первые экономические карты отдельных губерний (Санкт-Петербургской, Московской, Ярославской и др.). Первой опубликованной в России экономической картой была “Карта промышленности Европейской России с показанием фабрик, заводов и промыслов, административных мест по мануфактурной части, главнейших ярмарок, водяных и сухопутных сообщений, портов, маяков, таможен, главнейших пристаней, карантинов и пр. 1842 года”.

Значительным картографическим произведением является “Хозяйственно-статистический атлас Европейской России из 16 карт”, составленный и изданный в 1851 г. Министерством государственных имуществ, выдержавший четыре издания — 1851, 1852, 1857 и 1869 гг. Это был первый в нашей стране экономический атлас, посвященный сельскому хозяйству. Он включал первые тематические карты (почвенные, климатические, сельскохозяйственные). В атласе и его текстовой части сделана попытка обобщить основные черты и направления развития сельского хозяйства России 50-х гг. XIX в.

Несомненный интерес представляет собой рукописный “Статистический атлас”, составленный в Министерстве внутренних дел под руководством Н. А. Милютина в 1850 г. Атлас состоит из 35 карт и картограмм, отражающих самые разнообразные социально-экономические параметры. Он, по-видимому, составлялся параллельно с “Хозяйственно-статистическим атласом” 1851 г. и дает по сравнению с ним много новых сведений.

Крупным достижением отечественной картографии было издание в 1872 г. составленной в Центральном Статистическом комитете “Карты важнейших отраслей производительности Европейской России” (около 1:2 500 000). Изданию этого труда способствовало улучшение организации статистического дела в России, связанное с образованием в 1863 г. Центрального статистического комитета, возглавленного знаменитым русским географом, вице-председателем Императорского Русского географического общества П. П. Семёновым-Тян-Шанским. Материалы, собранные за восемь лет существования Центрального статистического комитета, а также различные источники других ведомств позволили создать карту, многогранно и достоверно характеризующую хозяйство пореформенной России. Карта явилась прекрасным справочным пособием и ценным материалом для научных исследований. Отличаясь полнотой содержания, выразительностью и оригинальностью способов картографирования, она является замечательным памятником истории российской картографии и историческим источником, не потерявшим своего значения вплоть до настоящего времени.

Первым капитальным атласом промышленности стал “Статистический атлас главнейших отраслей фабрично-заводской промышленности Европейской России” Д. А. Тимирязева (1869-1873). В тоже время издавались карты горнодобывающей промышленности (Урала, Нерчинского округа и др.), карты размещения сахарной промышленности, сельского хозяйства и др., транспортно-экономические картосхемы грузопотоков по железнодорожным и водным путям.

Одним из лучших произведений российской социально-экономической картографии начала XX в. является “Торгово-промышленная карта Европейской России” В. П. Семёнова-Тян-Шанского масштаба 1:1 680 000 (1911). Эта карта представила синтез экономических характеристик множества центров и районов.

Следует остановиться еще на одном выдающемся картографическом произведении, созданном Департаментом земледелия Главного управления земледелия и землеустройства перед Первой мировой войной. Это — альбом-атлас “Сельскохозяйственный промысел в России” (1914), представляющий свод статистических карт сельского . Этот альбом интересен как опыт своего рода “картографической пропаганды” потенциальных возможностей земледельческого хозяйства в России для привлечения из-за границы новых капиталовложений.

Картографирование населения

П. И. Кеппен организовал систематический сбор статистических данных о числе, и этнографических особенностях населения России. Итогом работ П. И. Кеппена явилась “Этнографическая карта Европейской России” в масштабе 75 верст в дюйме (1:3 150 000), выдержавшая три издания (1851, 1853 и 1855). В 1875 г. была опубликована новая большая этнографическая карта Европейской России в масштабе 60 верст в дюйме (1:2 520 000), составленная известным русским этнографом, генерал-лейтенантом А. Ф. Риттихом. На парижской международной географической выставке карта получила медаль 1-го класса. Были изданы этнографические карты Кавказского края масштаба 1:1 080 000 (А. Ф. Риттих, 1875), Азиатской России (М. И. Венюков), Царства Польского (1871), Закавказья (1895) и др.

Среди других тематических картографических произведений следует назвать первую карту европейской России, составленную Н. А. Милютиным (1851), “Генеральную карту всей Российской империи с означением степени населенности” А. Ракинта масштаба 1:21 000 000 (1866), включавшую и Аляску.

Комплексные исследования и картографирование

В 1850-1853 гг. Полицейское ведомство выпустило атласы Санкт-Петербурга (составитель Н.И. Цылов) и Москвы (составитель А. Хотев).

В 1897 г. ученик В. В. Докучаева Г. И. Танфильев опубликовал районирование Европейской России, которое впервые называлось физико-географическим. В схеме Танфильева ясно отразилась зональность, а также намечены некоторые существенные внутризональные различия природных условий.

В 1899 г. вышел в свет первый в мире Национальный атлас Финляндии, входившей в состав Российской империи, но имевшей статус автономного Великого княжества Финляндского. В 1910 г. появилось второе издание этого атласа.

Наивысшим достижением дореволюционной тематической картографии был капитальный “Атлас Азиатской России”, изданный в 1914 г. Переселенческим управлением, с приложением обширного и богато иллюстрированного текста в трех томах. В атласе отражена экономическая обстановка и условия сельскохозяйственного освоения территории для нужд Переселенческого управления. Интересно отметить, что это издание впервые включало обстоятельный обзор истории картографирования Азиатской России, написанный молодым военно-морским офицером, впоследствии известным историком картографии Л. С. Багровым. В содержании карт и сопроводительного текста атласа отражены результаты большого труда различных организаций и отдельных русских ученых. В Атласе впервые дан обширный набор экономических карт по Азиатской России. Центральный его раздел составляют карты, на которых фонами разного цвета показана общая картина землевладения и землепользования, в которой отображены итоги десятилетней деятельности Переселенческого управления по обустройству переселенцев.

Помещена специальная карта, посвященная распределению населения Азиатской России по вероисповеданиям. Городам посвящены три карты, на которых отображена их людность, рост бюджета и задолженность. На картограммах по сельскому хозяйству показан удельный вес в полеводстве разных культур и относительное количество основных видов скота. На отдельной карте отмечены месторождения полезных ископаемых. Специальные карты атласа посвящены путям сообщения, почтовым учреждениям и телеграфным линиям, имевшим, конечно, для малонаселенной Азиатской России чрезвычайное значение.

Итак, к началу Первой мировой войны Россия пришла имея картографию, обеспечивавшую запросы обороны, народного хозяйства, науки и просвещения страны, на уровне, вполне отвечавшем ее роли великой евроазиатской державы своего времени. Российская империя к началу Первой мировой войны обладала обширнейшими территориями, отображенными, в частности на общей карте государства, изданной картографическим заведением А. А. Ильина в 1915 г.

Μικρὰ Ῥωσία , лат. Russia/Ruthenia minor , фр. la Petite Russie , нем. Kleinrussland ) - историческое название ряда регионов на территории восточной Европы , преимущественно современной Украины .

Название появилось в начале XIV века как византийское церковно-административное определение Галицко-Волынского и Турово-Пинского княжеств . С XVI века название всех русских земель в составе Речи Посполитой (позже из них выделили Белую Русь) . С XVII века Малороссия - одно из официальных названий Гетманщины . В дальнейшем использовалось для обозначения Российской империи и Малороссийской губернии . Термин практически не употреблялся в советской историографии .

Тем не менее, другие источники указывают и другую трактовку возникновения термина «Малая Русь». Так, по мнению Г. Ф. Миллера термин «Малая Россия» возникло во времена нахождения данной территории в составе Польши: «Въ разсужденіи Великаго Княженія Московскаго, которое подъ влад Ђ ніемъ Великаго Князя Ивана Васильевича I, жившаго съ помянутымъ Королемъ Польскимъ, Казимиромъ, въ одно время, паче прежняго разпространяться стало, Кіевская область могла называться Малою Россіею, коимъ именемъ Поляки оную и называли, а оть Поляковъ принято сіе имя и введено во употребленіе и въ Великой Россіи, и такъ стали быть Великая, Малая, Бѣлая и Чермная Россія, изъ которыхъ три Поляками и Литвою во оныя несчастныя времена, когда Россійское Государство состояло подъ Татарскимъ игомъ, овладемы были.». (Исторические сочинения о Малороссии и Малороссиянах Г. Ф. Миллера, Москва, Университетская типография, 1840 г.)

Галицко-Волынское княжество

Впервые термин «Малая Россия» встречается в начале XIV века в Византии для определения современных западноукраинских земель в церковно-административной практике. Галицкая митрополия , созданная в 1303 году, охватывала шесть епархий: галицкую, перемышльскую, владимиро-волынскую, холмскую, луцкую и туровскую (то есть, также часть территории современной Белоруссии), которые в византийских источниках получили название Малая Русь (греч. Μικρά Ῥωσία - Mikrá Rhōsía) в противоположность Великой Руси (Μεγάλη Ῥωσία - Megálē Rhōsía), под которой с 1354 года понималась территория 19 епархий под властью киевского митрополита , резиденция («седалище») которого находилась в 1300-1325 годах во Владимире-на-Клязьме , а в период с 1325 по 1461 год в Москве .

Однако на географических картах XVIII века, изданных Российской Академией наук в 1736-1738 годах, и в Атласе Российском 1745 года название Малая Россия не встречается.

Малороссийская идентичность

Малороссийская национальная идея вполне вписывалась в общеимперскую и советскую культурно-этническую концепцию .

Малороссия как историческая область Российской империи

После ликвидации Гетманщины в 1764 году из части Левобережной Украины была создана Малороссийская губерния с административным центром в городе Глухове . В 1775 году Малороссийская и Киевская губернии были объединены, губернский центр перенесён в Киев. В 1781 году Малороссийская губерния была разделена на три наместничества (губернии) - Черниговское , Новгород-Северское и Киевское . В 1796 году Малороссийская губерния была воссоздана, губернским центром был назначен Чернигов , после чего её в 1802 году разделили снова на две губернии: Полтавскую и Черниговскую . В 1802 году в составе этих губерний учреждено Малороссийское генерал-губернаторство. В 1835 году к нему присоединена Харьковская губерния. Резиденцией генерал-губернатора до 1837 года была Полтава, с 1837 года - Харьков. Упразднено в 1856 году.

Названия Малороссия, малороссийский, малороссияне употреблялись относительно всего юго-западного края на протяжении XIX и начала XX века.

Название Малороссия до 1917 года полуофициально использовалось для собирательного обозначения Волынской , Киевской , Подольской , Харьковской, Полтавской и Черниговской губерний . Именно так, матерью и «Малороссией», Левобережную Украину назвал Григорий Сковорода , а Слободскую Украину - своей родною тёткой , что указывало на отсутствие в термине «Малороссия» уничижительного оттенка.

Культурная и историческая специфика Малороссии, равно как региональный патриотизм малороссов, были вполне приемлемы в глазах сторонников концепции большой русской нации до тех пор, пока не входили с этой концепцией в противоречие. Более того, в первой половине XIX века малорусская специфика вызывала живой интерес в Петербурге и Москве как более красочный, романтичный вариант русскости .

- Россия. История: Малороссия // Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. - С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890-1907.

На протяжении всего периода вхождения территории современной Украины в состав Российской империи термин Малороссия в широком смысле использовался в качестве синонима Украины, как в обиходе, так и на официальном уровнях. В этом случае термин Малороссия мог распространяться как на земли среднего Поднепровья, так и Слободской Украины. В узком же смысле термин Малороссия продолжал использоваться в отношении земель Левобережной Гетманщины .

При этом уже во второй половине XIX века название Украина становится более широко используемым в обиходе, частной и общественной жизни и практически полностью вытесняет все другие обозначения (в том числе и термин «Малороссия»).

Украина после 1917 года

После 1917 года исторические названия «Малороссия», «Малая Россия» и производные от него слова были практически выведены из историографического употребления в УССР , РСФСР и СССР и носили практически негативный оттенок . В ходе Всесоюзной переписи 1926 года переписчикам было дано указание ни в коем случае не записывать опрашиваемых малороссами .

В украинской исторической литературе периода УССР термин «Малороссия» также использовался довольно редко. [ ]

Термин Малороссия в наше время

Как в советской, так и в независимой Украине термин «Малороссия» в историографии используется редко. В качестве исторических обозначений обычно используются исторические названия регионов Украины (Полтавщина , Черниговщина и т. д.). Допускается, однако, использование термина «Малороссия» как упоминание прошлых административно-территориальных единиц, например в статьях и монографиях о Малороссийской губернии , Малороссийском генерал-губернаторстве и т. д.

См. также

Примечания

1. Малороссия - Этимологический словарь русского языка Макса Фасмера
2. Большой Энциклопедический словарь. Малая Русь
3. Малороссия - статья из Большой советской энциклопедии .
4. Флоря Б. Н. О некоторых особенностях развития этнического самосознания восточных славян в эпоху Средневековья - Раннего Нового времени // Россия-Украина: история взаимоотношений / Отв. ред. А. И. Миллер, В. Ф. Репринцев, М., 1997. С. 9-27
5. Малороссия (рус.) . БСЭ, 3-е издание . Дата обращения 20 сентября 2019.
6. А. В. Карташев Очерки по истории Русской Церкви. Том 1 (неопр.) (недоступная ссылка) . Дата обращения 4 мая 2011. Архивировано 22 декабря 2011 года.
7. Україна. Хронологія розвитку. - том 3. - К., КРІОН, 2009, ISBN 978-966-16-5818-8 , с.98-99
8. Русина О. В. Україна під татарами і Литвою. - Київ: Видавничий дім «Альтернативи», 1998. - С. 274. (укр.)
9. Грушевський М. С. Історія України-Руси - К. : «Наукова думка», 1994. - Т. I. - С. 1−2. (укр.)
10. Трубачев О. Н. В поисках единства. − 3-е изд., доп. - М. : «Наука», 2005. - С. 86.
11. Цитируется по: Русина О. В. Україна під татарами і Литвою. - Київ: Видавничий дім «Альтернативи», 1998. - с.276.
12. Части III, раздел II, артикул 1. ЗАХАРІЯ КОПИСТЕНСЬКИЙ. ХРЕСТОМАТІЯ ДАВНЬОЇ УКРАЇНСЬКОЇ ЛІТЕРАТУРИ (неопр.) . izbornyk.org.ua. Дата обращения 9 апреля 2019.