Самостоятельное восхождение на монблан, описание маршрута. Эльбрус. Скалы Пастухова, спасательная операция, всё-никуда-не-пойду Что такое "скалы Пастухова"
Большинство восхождений на Эльбрус совершается с южной стороны через Приют 11.
Это самый простой и безопасный способ подняться на вершину.
К Приюту 11 можно добраться несколькими способами.
Самый популярный - с помощью канатной дороги от пос. Азау, построено три очереди канатной дороги. Первая очередь это маятниковая канатная дорога (кабинки) от Азау (2350 метров над уровнем моря) до станции Старый Кругозор (2950 метров над уровнем моря). Вторая очередь маятниковой канатной дороги Старый Кругозор - Мир (3450 метров над уровнем моря). Третья очередь Мир - Гара-Баши или Бочки (3850 метров над уровнем моря), это кресельная канатная дорога. От Бочек до Приюта 11 можно подъехать ратраком, или подняться пешком, это примерно займет час времени.
В прошлой статье был описан еще один маршрут восхождения от поселка Терскола до Приюта 11 через ущелье Терскол, 105 пикет и Ледовую базу.
Одним из главных условий успешного восхождения на Эльбрус, является наличие достаточной акклиматизации. Если вы не успели ее получить до момента подъема к Приюту 11, то имеет смысл разбить лагерь в районе Приюта 11 (на ближайших скалах) и совершить несколько акклиматизационных выходов в сторону вершины.
Считается, что подъем на вершину Эльбруса от Приюта 11 и спуск занимают от 7 до 12 часов.
Немного истории восхождений на Эльбрус
Первое деревянное здание приюта было построено в 1932 году, а в 1938 году на его месте возвели трёхэтажное здание, простоявшее 60 лет. «Приют» был построен за один сезон с помощью местного населения, поднимавшего стройматериалы к месту строительства, по дороге из поселка Терскол . На стройплощадке платили за подъём каждого килограмма. На первом этаже «Приюта» располагались альпинисты, на втором - инструкторы и спасатели, на третьем - учёные. 28 сентября 1942 года у гостиницы состоялся бой между спецподразделением НКВД и немецкими горными егерями. Бой завершился поражением сил НКВД. На третьем этаже усилиями энтузиастов был создан музей. 16 августа 1998 года практически бесхозный «Приют 11» сгорел из-за нарушений правил пожарной безопасности, предположительно, туристом из Чехии и отечественными гидами.
В настоящее время старое сгоревшее здание полностью разобрано, и на его месте возводится новое, капитальное строение.
Приют 11 находится на высоте 4130 метров.
От Приюта 11 маршрут наверх идет между двумя скальными гребнями образованными потоком лавы. Тропа идет по закрытому леднику, трещин нет, идти можно без связок уклон примерно 20°. Хорошо видны следы от ратраков, сбиться с тропы сложно. В летнее время после обеда снег тает и превращается в кашу, текут ручьи. От окончания скальных гребней нужно держать направление на скалы Пастухова (4600-4700 метров над уровнем моря).
Тропа вдоль левой границы скал. Угол подъема возрастает и удобнее идти не напрямую а небольшими зиг-загами.
Выше скал начинается самый крутой участок (4700 - 5000м) "зеркало", летом он покрыт твердым фирном, в другое время может быть сплошной лед. На преодоление этого участка потребуется примерно один час.
С высоты примерно 5000м тропа уходит резко влево, это начало т.н. Косой полки. Уклон на этом участке становится меньше, тропа огибая восточную вершину выводит на седловину Эльбруса. На "косую полку" потребуется час - полтора.
На седловине можно увидеть развалины старого приюта - доски заметенные снегом, и выше новый приют, в котором можно укрыться если застала непогода. Высота 5300м.
От седловины тропа на западную вершину уходит влево и круто вверх.
С подъема хорошо видно седловину и тропу подъема и на восточную вершину Эльбруса.
На высоте примерно 5500 м. тропа проходит через разрыв скальной гряды, спускающейся с вершины. Тропа огибает гряду слева и выходит на почти плоский участок - предвершинное плато, отсюда уже видно вершину.
И примерно стало ясно, что нас ждет при подъеме на Эльбрус. Уже на следующее утро мы снова собирались в путь. Нам предстоял еще один тренировочный хайк, последний перед восхождением. На этот раз к скалам Пастухова. И если всё пойдёт по плану, то мы намеревались, достигнув их, попробовать подняться ещё выше.
Во время последнего ужина, вернувшись из похода к Приюту 11 , мы горячо обсуждали точку старта cледующего хайка. Коля настаивал на пешем подъёме из лагеря, ради большей нагрузки. А я предлагал добраться до Приюта 11 на ратраке (я ласково называл их маршрутками) и уже оттуда стартовать – так мы имели шанс подняться выше. Акклиматизация важнее – таков был главный аргумент. В итоге команда с моими доводами всё же согласилась.
Парковка "маршруток" расположена совсем близко от "бочек" ("бочками" - условно называют все лагеря альпинистов расположенные в месте Гара-Баши на высоте около 3700 метров), и мы добрались до нее менее чем за 5 минут. Загрузились в ратрак, передали по 500 рублей за проезд и поехали.
Наш лагерь оставался внизу, а ратрак двигался вверх по горе, словно гигантский паук по паутине. Мы понимали, что ратракщики – люди опытные, давно изучили все маршруты и знают, где можно ехать, а где нет. Но все же время от времени при виде огромных трещин внизу становилось не по себе, и по коже толпами начинали бегали мурашки.))
Вчерашний
полуторачасовой подъём мы преодолели на ратраке за 10 минут. Но если вчера шли совсем налегке, то сегодня оделись уже гораздо теплее: в горах чем выше - тем холодней.
Разгружаемся у Приюта одиннадцати и – в гору на своих двоих.
После вчерашней "лёгкой" прогулки нашим уставшим телам удалось восстановиться благодаря чилийскому полусладкому хорошему сну, и мы всей командой теперь шли бодрячком. В одну линию по-армейски. Светило яркое солнце, и у меня было ощущение, будто я тёплым мартовским утром вышел погулять в какой-нибудь московский парк.
Первый привал сделали через полтора часа, на половине пути к скалам Пастухова.
Когда светит солнце и на небе ни облачка, то смотришь на вершину и думаешь: ну а что тут идти. Даже седловина Эльбруса - площадка между двумя вершинами - кажется совсем близкой. Но всё далеко не так просто.
Ещё через час мы достигли нижней точки скал Пастухова. Это высота примерно 4 650 метров. Я посмотрел на время - 11:50. А начинали мы от Приюта одиннадцати примерно в 8:30. То есть за 3 часа 20 минут пути поднялись вверх всего-навсего на 550 метров.
Во время привала мы обсуждали предстоящее восхождение на Эльбрус. А именно – опять выбирали стартовую точку. Есть несколько вариантов. Первый и самый сложный – начать путь пешком прямо из лагеря Гара-Баши с высоты 3700 метров. Второй – доехать, как сейчас, до приюта одиннадцати (4 100 метров) и начать оттуда. Третий – подняться к вершинам скал Пастухова (4700 метров) – ну и дальше вверх. И, наконец, четвертый и самый простой – доехать до самой высокой точки, куда может добраться ратрак – это на высоту примерно 5060 метров, там и стартовать.
Я предложил собрать все силы и дойти до "5060" уже сегодня, чтобы послезавтра стартовать оттуда – тогда у нас как бы получится «пройти всю гору целиком», пусть даже и не в один день.
Интересные беседы за тёплым чаем восстановили наши силы, и мы продолжили подъём.
Ещё через час мы сделали привал метров на 50 выше скал Пастухова, на высоте - 4 750.
Погода была хорошая, но наше состояние нельзя было назвать идеальным. У меня молочная кислота "забила" мышцы ног, а у Миши
так называемая горняшка вызвала головные боли.
Мы старались не отдыхать больше 10-15 минут, чтобы не терять темп. Поэтому посидели, попили по-быстрому чайку, а после - встали, надели варежки, взяли треккинговые палки, посмотрели вниз…
посмотрели вверх и пошли.
Ещё через час мышцы ног уже сильно начали меня подводить. Нельзя сказать, что я не мог идти вверх, но после 15-20 шагов появлялось ощущение, будто бы к ногам привязаны десятикилограммовые гири, и каждый шаг давался с огромным трудом. Я останавливался, садился на землю секунд на 30-40 и вновь продолжал путь.
Несмотря на то, что силы были почти на исходе, я очень хотел дойти до максимальной точки подъёма ратраков. В 12:45 мы сделали привал на высоте 4 867 метров. В принципе, на сегодня мы выполнили "программу минимум" и достигли скал Пастухова и даже поднялись выше. Но всегда хочется большего.
До желаемой высоты оставалось чуть менее двухсот метров, но это очень крутой участок, и идти вверх здесь очень тяжело. На следующих фотографиях можно оценить крутизну подъёма.
Хотя кому-то может показаться, что на следующей фотографии просто "завалили горизонт")).
Скалы Пастухова со 100-метровой высоты над ними.
На следующей фотографии вверху вдалеке видна фигура человека, это как раз примерно половина пути до "заветной цели".
Миша предложил развернуться и возвращаться в лагерь, горняшка сломила его. Я же наоборот хотел идти вперёд несмотря ни на что. Один
Наконец, я нашла время, чтобы закончить свой рассказ о похода на Эльбрус. Разбила на части, чтобы легче читалось.Сейчас вовсю занимаюсь организацией похода на Южный Урал, снова нахожусь в таком предпоходном, предмандражном, приятном состоянии, когда одно только предвкушение дарит море радости.
Итак, на 9-й день нашего путешествия был назначен выход на «Приют 11-и».
В «Иткол» мы вернулись накануне днём, поэтому у нас было время и на дополнительную покупку магнитиков, и на аренду снаряжения - кошки на всех арендовал руководитель похода, мы же добирали всё необходимое себе сами.
Я купила крутой налобный фонарик, куртку софтшелл и два компрессионных мешка - всё для будущих походов. Такую куртку я видела в Праге, но тогда не хватало денег, а просить у мамы было совестно. Поэтому здесь не упустила такой возможности)
Весь вечер прошёл в собирании рюкзаков: толстые куртки упорно не хотели влезать в рюкзак.
Компрессионные мешки оценила сразу: в них вместились не только куртка и штаны, но и дутый жилетик, все флиски, футболки, мелочёвка разная, - которая, конечно же пригодилась в пути, но которую я так надёжно упаковала, что сама потом диву давалась.
Следовало выспаться как следует, поэтому мы поставили на зарядку телефоны и собрались спать. Так получилось, что в двухместный номер я попала с девушкой, которая никогда не ходила в походы, но оказалась крепкой как наши парни, поэтому я не сомневалась, что она взойдёт. Для неё самым сложным в начале похода было социализироваться. Но уже на третий день она расслабилась, когда поняла, что команда собралась исключительно дружелюбная. Так вот о девушке...Когда она увидела у меня молитвенник, то попросила непременно читать молитвы на ночь и вслух, говоря, что так лучше засыпает. Девушка придерживается другой религии, но не первый раз я вижу эту не просто терпимость, но даже уважение к чужой религии. Не у всех так, но мне на таких людей пока везёт. Я читала каждую ночь молитвы, пока мы ночевали в гостинице и мы с ней спали, как младенцы. Чего не скажешь о мальчишках: они в гостинице видели кошмары и часто просыпались.
Я, кстати, совсем упустила описание команды. В поход пошли 24 человека: 4 девушки, остальные парни. Скажу честно, мне такой расклад нравился всегда: чем меньше девушек, тем для меня лучше. Во-первых, девушки с характером, а если у нас случаются тяжёлые дни, то начинаются капризы, с которыми в экстремальных ситуациях трудно мириться. И вообще обожаю купаться в мужском внимании и ухаживать за всеми нашими мальчишками, когда они голодны, больны или устали. Они все «мои мальчишки», если попали под мою опеку и заботу)) Забавно, конечно, но иногда я просто становлюсь «мамой Чоле».
…Утром срываемся с «Иткола» со всеми вещами. Грузим их в наш многострадальный автобус. Руководитель похода решил сэкономить деньги нам на праздничный ужин и баню по возвращении, поэтому в гостинице остаются только команда водителей, девушка, сопровождавшая их и один из мальчишек, который успел в неё влюбиться. Он прекрасно прошёл акклиматизационный выход и мог бы легко взойти. Но остался по зову любви))
Поэтому утром к терскольской канатке поехали только 23 человека, нагруженные по самую макушку. Нас, девчонок, руководитель похода снова пожалел: в наших рюкзаках были только бичухи на самих себя. Мальчишки же были гружёные как маленькие ослики.
На канатке две большие красные кабины с рекламой МТС. Перед нами - большая команда иностранцев. Среди них углядываю рыжего ирландца, поразившего меня накануне на рынке: он выглядел как типичный альпинист и был немного похож на капитана дальнего плавания со своей ярко-рыжей шевелюрой и небольшой бородкой. И вообще, испытываю слабость к рыжим. Рядом с ним - совсем молоденькая блондинка. Такая тонкая, тоньше меня. На вид - лет 20. Впрочем, держится уверенно.
Набиваемся в кабинку и начинаем довольно быстрый подъём. Пока поднимаемся, одна сильно пожилая женщина с палочкой начинает рассказывать, как много десятилетий назад работала здесь инструктором, и пока не было канатки, они с командами поднимались с долины Азау пешком с рюкзаками. На неё приятно смотреть.
Добираемся до какой-то станции, оттуда снова совершаем подъём до станции «Мир»,
где переодеваемся в более тёплую одежду. Становится довольно прохладно. Вещи упакованы так, что всё, что пихал перед этим в компрессионный мешок внезапно стало необходимо уже сейчас. Это морока, расчехлять компрессионный мешок, зачехлять его. наконц, более или менее переодевшись, пересаживаемся ещё на одну канатку - кресельную - где едешь сам и обнимаешь рюкзак и при этом стараешься не съехать задом вниз и не улететь вместе с ценным грузом на камни вниз. Держать фотоаппарат нет сил - прижимаю его подбородком к рюкзаку и всю дорогу читаю молитвы. Мне не нравится такой быстрый подъём, потому что знаю, как он отзовётся мне. Внизу местность, которую подруга описывала как «совершенно инопланетную». До «Гора-Баши», в простонародье «Бочки», иностранцы называют его «Контейнерс», добираемся довольно быстро.
1. Кресельная канатка до "Бочек"
К "Приюту-11" 40 минут ходьбы по тропе по снежным полям в северном направлении. При этом категорически запрещается сходить с тропы, т.к. ледник, по которому проложена тропа, в изобилии покрыт трещинами, скрытыми под снегом. Но руководитель похода объясняет нам, что заложил в бюджет аренду ратрака. Так что часть команды едет на ратраке до «Приюта 11», часть ждёт внизу. Я оказалась во второй части и стала свидетельницей Встречи. С нами разговорился очень пожилой дедок. Или мы с ним разговорились. Тут, конечно, тот ещё вопрос. Ему идёт 87-й год и он в очередной раз собрался совершить восхождение на Эльбрус.
- Если не получится взойти, не надо плакать, - сказал он нам. Я только сердито тряхнула головой. Такую фразу слышала на протяжении долгих недель и сейчас она мне тоже ни к чему. Но он продолжил: - Гора стоит миллионы лет и ещё простоит. А у вас в жизни если что ещё будет возможность вернуться и взойти. Жизнью рисковать совсем не стоит.
Не знаю, почему. Я не слушала до сих пор никого, упорно как муравей шла вперёд, а тут его слова меня остановили. Виной тому был, наверное, довольно нелёгкий акклиматизационный поход, который стал неожиданностью. Скорее так, была совокупность событий и приходящей информации. И поэтому дет стал, наверное, первым человеком, чьи слова я действительно услышала.
Фотографию его сделала, но с командой, не стану уж сюда выкладывать.
Пока ждём ратрак начинается снежный дождь. Эльбрус впервые показывает нам свой характер. И это неожиданно: дождевики, ясное дело внизу рюкзака, хотя и в пределах доступности, но доставать их - хлопотно. Мы, девочки, как всегда находим самыми первыми принципиально важные стратегические объекты с надписью "ЭмЖо". У нас другие, нежели у мальчиков организмы, поэтому когда кто-то хочет в туалет, смело может спросить об этом у девчонок - такой объет нежные девичьи взоры, тем более туристические, научились определять смаху.
Через 30 минут ратрак вернулся за нами. Очень странный транспорт, скажу вам: у него особенные гусеницы, он занимаем большую площадь, поэтому, видимо не проваливается в трещины, прёт вперёд как танк, а если не может и немного скатывается назад, то не скользит, а крепко прижимается гусеницами в снег и, урча, трогается дальше.
2. Ледовые просторы, по которым едет ратрак
Прибываем в «Приют 11»,
быстро заселяемся в вагончики.
3. "Приют 11" как нормальная гостиница существовал до 1998 года, я об этом уже говорила. После пожара, здесь поставили будки для проживания, приготовления пищи и как-то всё наладилось.
Мне достаётся полка с одним из наших «заводил» - высокий блондин, который болеет больше, но и скалит зубы тоже больше всех. С неубиваемым чувством юмора. Хотя бы это хорошо: если будет плохо ночью, вместо того, чтобы пускать слёзы, можно посмеяться. Вообще, наш кубрик был самый беспокойный: мы смеялись даже по ночам, с трудом засыпая по ночам. На высоте оказалось так трудно уснуть. Но выпить снотворное, которое я взяла с собой, решился только один из ребят. он-то и высыпался лучше всех и был здоров, крепок и весел. А мы - лохи, болели все ночи и мучились от бессонницы. Это всё предубеждение против снотворного сработало и боязнь не проснуться, когда будет нужно.
Руководитель похода даёт нам полтора часа на еду и велит готовиться к акклиматизационному выходу. Дежурные с трудом кипятят воду: на высоте, кстати, в нормальном виде воду вскипятить очень трудно, она доходит до 90 градусов и даже не кипит, а просто пускает пузыри. Воду мальчишки принесли из ручейка, который течёт по поверхности горы: это тают снега и создают для себя путь - словно где-то бьёт ключ. Вода там прозрачно-голубая, чистая, красивая.
Снова едим бичухи, заедаем чьим-то вяленым мясом - то ли соседи подарили, то ли мальчишки запаслись, собираемся, надеваем кошки, берём кто телескопички, кто лыжные палки и уходим на скалы Пастухова.
Я делаю несколько ошибок. Во-первых, выхожу одной из последних и оказываюсь в паре с той нашей девушкой, которая всегда плетётся в конце. Приходится поджидать её,
что, конечно, меня не радует. Потихоньку догоняю других ребят. Поднимается сильный ветер, идти ещё далеко, но выбранным темпом, отдыхая часто-часто, идти можно.
Во-вторых, вешаю на шею фотоаппарат и он давит её.
В-третьих, тот кусочек вяленой свинины, которую я в миру совсем не ем, а тут повелась на предложение этого милого блондина.
Мне становится плохо. Четвёртая причина этому - резкий набор высоты, но тут я не смогла бы ничего изменить. Это плохо, когда тошнит, кружится голова, тебя шатает и колбасит не по-детски, и кажется, можно лечь сейчас и умереть, только бы не терпеть это состояние.
Чай в рюкзаке у кого-то впереди. Отмечаю про себя, что на восхождение чай возьму сама, ни на кого надеяться не буду, всё что нужно мне - чай, лекарства, часть одежды, перчатки - всё будет со мной.
Еле плетёмся с одним из членов команды. Ему тоже нехорошо, часть лица, выступающая из маски - становится серой. Как объяснили нам потом «бывалые» туристы, когда такая серость появляется на лице, человека срочно нужно спускать вниз.
Я иду не к скалам Пастухова - я иду к чаю. Вот моя кратковременная цель.
Внезапно замечаю впереди непонятную движуху: ребята быстро передвигаются туда-сюда, кучкуются, о чём-то советуются. Через какое-то время видим, что они тащат кого-то под руки. Судя по цвету куртки - не наш. Так и есть: мальчишки помогали спускать какого-то киприота, который совершил восхождение. но сломался от горняшки на Седловине.
4. Спасательная операция. Фото сделано уже тогда, когда прибыли спасатели. Они спускали его сами до "Бочек". Там их должен был ждать ратрак.
Вниз спускаюсь тяжело. Нам повстречались чех и украинец, которые угощают меня водой с разбавленной аскорбинкой. Мне становится чуть легче, но всё равно чуть не падаю от головной боли и тошноты.
- Когда вы идёте на вершину? - с диким акцентом спрашивает чех нашего руководителя.
Услышав, что завтра, качает головой.
- Этой молодой женщине нужно ещё два дня. Слишком короткая акклиматизация для неё, - говорит он.
Я молчу. и сама знаю, что всё так. Но в команде люди с разной подготовкой. Из-за меня одной не задержишь же восхождение. Да и нет больше у нас свободных дней. Из-за волокитства с автобусом, мы потеряли два дня, которые могли бы использовать для дополнительной акклиматизации и взять запас на восхождение.
"Паршивцы!", - шиплю внутри себя с досадой, вспоминая амёбных водителей и раздолбанный автобус.
Еле приползаю к приюту. Хочется только чтобы прекратилась боль и больше ничего.
Эта ситуация с киприотом сильно пошатнула нашу уверенность в себе: и мою и ребят. И эта встреча что-то изменила во мне самой: в ТАКОМ состоянии возвращаться к приют мне бы не хотелось. И я подумала, что не допущу, чтобы со мной возились так же. И всё-таки надеялась, надеялась до последнего, что всё получится и всё я смогу.
Руководитель анализирует наше состояние и решает, что ночь мы проведём в приюте и не станем выходить на вершину. К вечеру начинается ужасный снег, мы чуть замёрзшие греемся друг об друга, смеёмся, хотя и корчимся от боли, и довольные ложимся спать. Ночью начинаю задыхаться, блондин заставляет меня одеться и выводит на улицу подышать.
Вернувшись в кубрик, слышим, как кого-то всю ночь рвёт. И каждый выход этого несчастного на улицу отзывается в наших желудках и головах невообразимой болью. Только тут я понимаю, как легко протекает моя горняшка, и как
нам всем повезло.